— Это бесполезно, Крис, — сказал Эл.
После паузы Харман сказал:
— Что это значит?
— Шутки кончились, — сказал Эл.
Харман долго и пристально его разглядывал. Рядом появился Росс, но Харман отослал его взмахом руки. Старик в дальнем конце столовой болтал с миссис Харман о еде; его голос разносился по всему помещению. Он, казалось, почти восстановил свои силы.
— Это мы организовали тот звонок, — сказал Эл.
— Какой звонок? — спросил Харман. Его лоб стал белым как мел.
У него на нем ни волоска, заметил Эл; лоб у Хармана был абсолютно гладким, словно отполированным, и блестел.
— Миллер, — сказал Харман, — знаете, что я начинаю о вас думать? Что вы брехун собачий. Мне надо было быть с вами настороже с самого начала. Вы все время брешете. — Он не казался особо обеспокоенным; голос хорошо его слушался.
— Цветной парень, который звонил вам, спросил о пластинке «Маленькая Ева», — продолжал Эл. — Не так ли?
Голова Хармана поднялась и опустилась.
— Вы в ответ, — сказал Эл, — предложили ему купить какое–то количество экземпляров. Но это нас не одурачило. На это, Крис, ушло много времени, но в конце концов у нас все получилось.
— Что получилось? — спросил Харман.
— Мы пробрались внутрь, — сказал Эл. — Проникли в вашу организацию. Вы были правы. Теперь мы здесь. — Он сделал паузу. — Не так ли, Крис?
Глаза Хармана по–прежнему ничего не выражали. Как будто, подумал Эл, он его не слышал. Не слышал ни единого его слова.
— И к нему, — сказал Эл, указывая на старика. — Мы добрались и до него тоже. Слышали, что он говорил? Насчет письма?
Харман повернулся и пошел от него прочь. Он приблизился к Россу, миссис Харман и старику.
— Вы не уйдете, — сказал Эл.
Харман не отреагировал. Но старик перестал говорить. В комнате стало тихо. Старик, Боб Росс, миссис Харман — все уставились на Эла.
— Мы долго следили за вашей деятельностью, — сказал Эл. — В целом мы нашли вас ловким пройдохой. Вы нас заинтересовали. Но даже хорошее не может длиться вечно. А вы прямо как сыр в масле катались. Не правда ли, Крис? Но теперь ваше время истекло. — Он вышел из столовой в коридор. — Мы собираемся заявить в полицию. На всех вас.
Стоя у телефона, он набрал номер, глядя на троих мужчин и женщину. Они все так и застыли на своих местах, в столовой. Харман что–то им говорил. Что именно, Эл не разбирал. Он и не пытался.
В трубке клацнуло, а потом женский голос, теплый, знакомый и ободряющий, сказал Элу в ухо:
— Добрый день. Недвижимость Лейн. Миссис Лейн у телефона.
— Это Эл, — сказал Эл. Теперь люди в столовой прекратили разговаривать. Они не издавали ни звука.
— Ах да, — сказала миссис Лейн. — Как поживаете, мистер Миллер? Я как раз думала, как у вас дела. Честно говоря, я о вас немного беспокоилась, но, полагаю, вы знаете, что делаете.
— Не могли бы вы заехать за мной? — сказал он.
Колеблясь, она проговорила:
— Я… вы не у себя на участке, я знаю. Мне отсюда видно. Где вы?
— У меня нет машины, — сказал он. — Я в Пьемонте. — Он назвал ей адрес. — Буду очень признателен, — сказал он.
— Что ж, — сказала она, — судя по вашему тону, что–то там происходит. Я знаю, что просто так вы бы мне не позвонили. Хорошо, мистер Миллер. Баров там поблизости нет, так что это не то же, что в прошлый раз. Я подъеду. Так быстро, как только смогу. Мне просто посигналить или…
— Нет, — сказал он. — Поднимитесь, пожалуйста, на крыльцо. Если не трудно.
— Я выйду из машины, — сказала миссис Лейн. — Но дальше тротуара не двинусь. Вам придется спуститься самому. До свидания. — И она положила трубку.
Он тоже положил трубку и пошел обратно в столовую. Они вчетвером безмолвно смотрели, как он приближается.
— Вот и все, — сказал он.
— Крис, происходит что–то ужасное? — спросила миссис Харман, стиснув руки. Она подвинулась ближе к мужу.
Боб Росс снова раскурил свою трубку. Он, казалось, пребывал в полном недоумении; начал было что–то говорить, но, пробормотав что–то, стушевался. Возможно, подумал Эл, это для него чересчур.
— Хотите заняться бизнесом? — спросил Эл у Хармана. — Со мной?
— Слушай, Эл… — скрипучим голосом сказал старик. — Ты мне завидуешь, и я хочу, чтобы ты убрался отсюда ко всем чертям. Разве не так? Ты это делаешь назло мне. — Ему вроде тоже было не по себе; его рука, до тех пор прижатая к пиджаку, стала с трудом продвигаться и залезла во внутренний карман. Он вытащил конверт, достал из него чековую и банковскую книжки и стал изучать их, шевеля губами. — Хочешь знать, сколько у меня здесь? — спросил он у Эла. — Хочешь? Ну так слушай. — Голова у него дрожала, подпрыгивая вверх–вниз. Он сглотнул и прочистил горло.