— Я уже все объяснила! — отрезала Аннабел.
— Да, конечно, объяснила… — Джорди усмехнулся. — Сказала, что это был минутный порыв. И что ты так поблагодарила его за то, что согласился нам помочь. Знаешь, он говорил примерно то же самое. Только сказал еще, что собирается на тебе жениться.
«Неужели он действительно так сказал? — подумала Аннабел. — Или просто… намекнул?»
— Тебе очень нравится его светлость? — спросила она.
Джорди снова пожал плечами:
— Ну… мне кажется, он хороший человек.
— Значит, тебе нравится, когда рядом с тобой тот, кто понимает тебя, обращает на тебя внимание, в то время как твой отец…
— Постоянно валяется пьяный! — воскликнул Джорди.
Аннабел в изумлении уставилась на мальчика.
— Так ты знаешь?..
— Конечно, знаю! Я видел, как он пьет поздно вечером у себя в кабинете. А утром не идет на пивоварню. И тогда вместо него идешь ты. Но он пьет не только вечером — и днем лакает свое проклятое виски.
— Тсс, тихо, — прошептала Аннабел, украдкой взглянув в сторону Джаррета; — Его светлость не должен об этом знать.
— Не должен? Но почему? Ведь это правда. Только не волнуйся, тетя, — поспешно добавил мальчик, — я не собираюсь ему рассказывать. Он пытался выяснить, что с отцом, в первый же день, но я его отвлек. Хотя… Хотя мне пришлось для этого расплакаться — как девчонка! Но по крайней мере мне не пришлось лгать…
Аннабел в очередной раз вздохнула.
— Пойми, Джорди, у нас нет выбора. — Она не могла поверить, что оправдывается перед мальчиком. — Видишь ли, если лорд Джаррет узнает правду, то не станет помогать.
— Да, знаю. — Джорди тоже вздохнул.
— И нам очень важно, чтобы он…
— Я сказал, что знаю! Я не ребенок, понятно?..
К горлу Аннабел подкатил комок, а на глаза навернулись слезы. Для нее Джорди всегда будет ребенком.
Тут, мужчины за карточным столом рассмеялись, и Аннабел, снова взглянув в их сторону, увидела, что Джаррет прикончил еще один бокал виски — уже третий за час.
Аннабел невольно нахмурилась! Судя по всему, Джаррет пил довольно много, почти как Хью. И уже хотя бы поэтому он был бы неподходящим для нее мужем.
И никогда не станет подходящим! Она с особой остротой осознала это в сарае. Единственное, что он готов был ей дать, — это физическое наслаждение. Но не себя всего.
Наконец, устав от бесплодных раздумий, она поднялась со стула.
— Идем, Джорди. Пора спать. Его светлость собирается выехать завтра рано утром, чтобы приехать в Бертон к полудню.
Они направились к лестнице. Уже поднимаясь по ступеням, мальчик тихо спросил:
— А как ты собираешься сохранить в секрете отцовские проблемы, когда приедем домой?
К счастью, большинство обитателей Бертона не знали, по какой причине Хью так редко в последнее время появляется на своей пивоварне. И следовательно, можно было не опасаться, что он докопается до правды, если начнет расспрашивать случайных прохожих, с которыми, возможно, познакомится.
— Надеюсь, я что-нибудь придумаю, — сказала Аннабел.
— Только придумай поскорее, тетя. Завтра вечером будет ужин Ассоциации пивоваров, а отец, как тебе известно, их не пропускает.
Аннабел невольно застонала. Она совершенно забыла об этом ежегодном событии. Они с Хью всегда его посещали. Но в этом году он мог напиться на публике в стельку. И если они там встретятся с Джарретом…
Нет, этого ни в коем случае нельзя было допустить. Если такое случится, их сделка наверняка будет аннулирована.
Джаррет проснулся перед рассветом с головной болью, с сухостью во рту и с чувством отвращения к самому себе.
Накануне вечером он проиграл двадцать фунтов, и это ужасно его раздражало. Возможно, проиграл он отчасти из-за того, что в противоположной части зала сидела женщина, которую он страстно желал. Да, наверное, ее присутствие постоянно отвлекало его.
Проклятие! Ведь раньше ничто не могло отвлечь его от игры, тем более — женщина, как бы сильно он ее ни желал. Так что же с ним случилось? Что изменилось? И главное — почему?
Черт бы побрал эту женщину. Что эта плутовка с ним сделала?
О Господи, он даже выспаться как следует не смог. И наверное, пытаться уснуть уже бессмысленно. К тому же чем раньше он встанет, тем раньше они отправятся в путь. И тем раньше он покончит со всем этим — с Аннабел, с пивоварней ее брата и со всем их проклятым семейством. Как только они приедут в Бертон, он поговорит с мистером Лейком, осмотрит его пивоварню — и поедет обратно в Лондон. Ну… во всяком случае, завтра утром точно отправится. Ему следовало побыстрее вернуться и приступить к работе, чтобы исправить положение на пивоварне Пламтри.
Завтрак прошел в спешке — под аккомпанемент громких жалоб юного Джорджа на ранний час.
— Послушай-ка, Джордж… — не выдержал наконец Джаррет. — Может, будешь вести себя потише? Постарайся, парень.
— Сэр, вы вчера очень поздно легли? — спросила Аннабел, намазывавшая булку маслом и джемом.
— Довольно поздно, — процедил Джаррет сквозь зубы. Какое право она имела его осуждать? Совершенно никакого, вот так-то!
— Мы все прекрасно понимаем, милорд, — заметила миссис Лейк. — Конечно же, джентльмены любят поразвлечься.
— А как же иначе? — усмехнулась Аннабел. — Джентльмены только этим и занимаются.
Джаррет нахмурился, однако промолчал. А миссис Лейк между тем продолжала:
— Ах, милорд, я с нетерпением жду встречи с детьми. Они сейчас у моей матери. Конечно, я знаю, что с ними все в порядке, но ведь никогда не чувствуешь себя спокойно, когда оставляешь своих детей…
Джаррет молча пожал плечами. Действительно, что он мог сказать? Ведь его собственная мать застрелилась, оставив его и остальных своих детей на произвол судьбы.
— А сколько их у вас? — спросил он неожиданно.
— Мальчик и две девочки. Кроме Джорди.
Значит, четверо детей? Боже праведный! Выходит, Аннабел говорила правду, когда заявляла, что болезнь брата — не смертельная. Если бы он и впрямь умирал, она бы вряд ли отказывалась от брака. Ведь любой брак гораздо лучше, чем положение бедной родственницы, при столь же бедной вдове с четырьмя детьми. Даже брак с таким «безответственным бездельником», как он, Джаррет.
— Полагаю, вы и мужа своего хотите увидеть, — сказал он, пытаясь хоть как-то поддержать, разговор. — Ведь нет сиделки лучше, чем собственная жена, не так ли?
Миссис Лейк взглянула на него с искренним удивлением. Потом улыбнувшись, закивала:
— Да-да, сэр, совершенно верно. Я не могу быть спокойна, пока лично не удостоверюсь, что он в порядке. — Эти ее слова в общем-то не противоречили утверждению Аннабел. Судя по всему, болезнь мистера Лейка и впрямь не вызывала опасений за его жизнь.
Когда они вышли к экипажу и конюх погрузил их багаж, Джорди, повернувшись к Джаррету, сказал:.
— Я хочу ехать наверху, милорд, если вы не против.
— Джорди, мы уже это обсуждали, — вмешалась миссис Лейк. — Неужели ты не понял, что ехать наверху слишком опасно?
— А может, все-таки позволим? — спросила Аннабел. Бросив взгляд на Джаррета, она добавила — Джорди примерно вел себя все последние дни и заслужил вознаграждение.
Сисси внимательно посмотрела на золовку.
— Ты действительно думаешь, что можно позволить?
— Да, конечно, — кивнула Аннабел.
— Что ж… — Миссис Лейк пожала плечами. — Тогда ладно, Джорди, полезай наверх. — Когда мальчик с радостным воплем вскарабкался на козлы, она, нахмурившись, добавила: — Но ты должен слушаться кучера, не размахивать руками и не вставать с места, понятно?
— Да, мамочка! — крикнул мальчик с сияющим от радости липом.
Джаррет же в очередной раз с удивлением подумал: «Интересно, почему миссис Лейк всегда прислушивается к мнению золовки, когда речь идет о мальчике? В общем-то это довольно странно…»
Что же касается Аннабел, то она принимала самое активное участие в воспитании племянника. Судя по всему, ей давно уже нужны были собственные дети.