Я бы никогда не позволила кому-то бродить по моей квартире без моего присутствия. Возможно, даже если бы я стояла рядом с ними.
Рамзес распахнул дверь и пригласил меня войти.
Более того, он даже оставил для меня подарок.
На каменной плите, служащей кофейным столиком, лежит большая коробка, элегантно завернутая в шампанское и золото.
Я открываю конверт и читаю плотный почерк Рамзеса:
Вот что я хочу, чтобы ты надела сегодня вечером.
Если ты так хороша, как говоришь, ты будешь знать, как себя вести.
Я слышу эти слова так, словно он произнес их мне на ухо.
Ткань искрится от моих пальцев, когда я разрываю ее на части.
Я понятия не имею, что найду в коробке. Даже когда я вытаскиваю предмет одежды из упаковки, я все еще не уверена. Она настолько тонкая, что я могу скомкать ее в шарик, легкая, как чулок, почти прозрачная.
Я несу коробку в ближайшую спальню — гостевой номер с сырой замшей на стенах и постельным бельем цвета дождевого облака. Я раздеваюсь догола, разбрасываю одежду по кровати и натягиваю костюм.
Он состоит из одной детали — чулок на теле, оставляющий мои ноги голыми. На руках — что-то вроде перчаток без пальцев, только ногти торчат.
Я застегиваю заднюю часть костюма. Несмотря на то что я закрыта от шеи до щиколоток, мне прохладно и комфортно, а материал настолько тонкий, что я чувствую себя почти голой.
Покопавшись в ткани, я нахожу пару ушей — мягкий черный мех на ободке, усыпанном крошечными зубчиками. Я прикрепляю ободок на место, зубцы зацепляют мою челку и отводят все волосы назад. Когда я качаю головой, за ушами звенят крошечные серебряные колокольчики.
Я проскальзываю перед зеркалом в полный рост.
На меня смотрит гладкая черная кошка.
В полумраке костюм совсем не кажется костюмом — он похож на живую кожу. Когда я поворачиваюсь, изгиб моей задницы кажется голой плотью, окрашенной в черный цвет. Костюм меняется вместе со мной, при каждом движении, при каждом вздохе.
Повязка на голову меняет все остальное. Мое лицо обнажено без челки, брови черные и свирепые. Уши добавляют высоты.
Костюм плотно облегает мое тело, ничего не трясется, одни изгибы. Я делаю несколько шагов. Мои бедра ударяются друг о друга, руки скользят по бокам. Ногти блестят на концах перчаток.
Мне чертовски нравится этот костюм.
А мне нравится бродить по дому Рамзеса без него. Рамзесом лучше всего наслаждаться на расстоянии… пробираться в его кабинет, крутиться в кресле, нюхать его лосьон после бритья, читать заголовки в рамке на стене. WaMu5 конфискован и продан в результате крупнейшего банкротства в истории банков США…
Вот из-за такого дерьма эти парни и получают миллиардные переводы.
Я тоже.
Бедный — это знать, что деньги имеют охренительное значение.
Богатый знает, что это также просто кучка единиц и нулей, летающих в воздухе, которые может схватить любой желающий.
Я прислушиваюсь к звону лифта, к тому, что Рамзес возвращается домой. Как долго он собирается заставлять меня ждать?
Я на цыпочках выхожу из его кабинета, останавливаясь на стыке между жилыми помещениями и коридором. Осмелюсь ли я войти в его спальню?
Не успев принять решение, я замечаю на столике в прихожей пакет поменьше. Он плоский, как шкатулка для драгоценностей, под лентой спрятан конверт.
В предвкушении поиска сокровищ я вытаскиваю вторую записку Рамзеса.
Надень это и представься мне в логове.
Я бросаю взгляд на дверной проем, испугавшись, что Рамзес все-таки может быть здесь.
Но его нет. Я знаю, что такое пустой дом.
Я потянула за ленту. Шелк проходит сквозь мои пальцы, прохладный, как вода. Это то, чему ты учишься в первую очередь — деньги делают все приятным.
Внутри коробки — ошейник из жемчуга, три многослойные нити, богатые и гладкие, как крем. Я надеваю его на шею и застегиваю застежку. Плоская золотая бирка мерцает у меня на груди:
Шалунья
По моей шее пробегает румянец. У меня никогда раньше не было прозвища. Я бы сказала, что не хочу его иметь.
Улыбка удивляет меня в зеркале.
Шалунья мне идет.
Этот наряд подходит мне еще больше. В нем так чертовски удобно, что хочется в нем жить, но мне не хочется лежать. Я хочу пошалить.
Рамзес — шоумен, он выкладывается по полной.
Я тоже хочу выкладываться по полной.
Но чего-то не хватает…
Я бегу обратно к брошенной сумочке, достаю подводку и делаю несколько улучшений. Когда я заканчиваю, у меня получаются кошачьи глаза, которым позавидовала бы Мишель Пфайффер.