Каждый игрок знает свой номер.
А Блейк — чертов игрок.
Не думаю, что она ответит. Я уверен, что не ответит. Затем, тихо и спокойно, она говорит: — Сто.
Сто миллионов. От одного этого звука, произнесенного ее губами, я начинаю пульсировать.
Я планировал остановиться на этом, но теперь я должен знать.
— Как близко ты находишься?
На ее лице борются два порыва: необходимость сохранить ее тайну против искушения ослепить меня.
Наконец она шепчет: — Шестьдесят семь.
По моему позвоночнику пробегает дрожь. Я вспоминаю ту погоню, ту охоту.
— Первая сотня — изнурительная. Легко заработать несколько сотен тысяч на сделке. Но чтобы вырасти до девятизначной суммы… нужно выложить все свои яйца на стол.
— Так сказать. — Блейк улыбается. — Я определенно приняла несколько стрижек.
Теперь, когда я нашел трещину в ее броне, я неустанно вбиваю клинья.
— Сколько тебе было лет, когда ты сорвала свой первый миллион?
— Двадцать два.
— Черт возьми. — Я присвистываю. — Ты меня опередила. Мне было двадцать четыре.
Она ухмыляется. — Но как только я поднялась до десяти, меня снова сбили до шести.
Я качаю головой и ухмыляюсь ей в ответ. — Со мной такое случалось много раз.
Она ликует, наконец-то рассказывая кому-то об этом грандиозном событии, и слова сами льются с ее губ:
— Я выиграла конкурс по выбору акций. Так я поступила в Колумбийский университет — призом была стипендия. Но… — Блейк делает паузу, в ее глазах поселяется странная тусклость. — Я не закончила университет. Бросила на втором курсе. Когда мне понадобились деньги… я начала заниматься этим.
Вот почему она сводит меня с ума. Каждый ответ порождает еще дюжину вопросов. Я задаю тот, на который, как мне кажется, она действительно может ответить:
— Как скоро ты поняла, что улавливаешь полезную информацию?
Улыбка Блейк возвращается. — Сразу же. В первый раз, когда кто-то купил мне кошелек, я продала его и вложила деньги в Paysign. Прибыль составила четыреста процентов.
Я не спрашиваю, почему она продолжает это делать. Я лучше других знаю, как трудно получить хорошую информацию. Информация — это преимущество, единственное оружие, которое имеет значение.
— Как ты нашла своих первых клиентов?
— Через друга, — говорит она, не предлагая ничего другого.
Я поворачиваю руль, чрезвычайно довольный. Это было больше, чем я надеялся получить от нее так скоро.
Я задаю последний вопрос, который, надеюсь, не выйдет за рамки:
— Что ты будешь делать, когда наберёшь свой номер?.
Блейк смотрит на меня из-под челки, выглядя моложе своих лет.
— Конечно же, куплю себе замок. Я хочу самое красивое место, какое только можно себе представить, сад, как в сказке. И чтобы он принадлежал только мне.
В моей груди возникает странное напряжение. Блейк видит намек на это на моем лице.
— Что случилось?
— Ничего не случилось. — Лгать слишком легко. Правда зеленеет на губах — слова выходят живыми и перерастают в нечто иное. — …У меня была такая фантазия.
Блейк заинтересованно приподнимается. — Ты хотел замок?
— Я хотел дом. — В голове мелькает то, что когда-то мелькало за окном автобуса — цветущие розы в саду, свежая краска на ступеньках. — Этот дом я видел по дороге в школу. Я представлял, как куплю его, и представлял, какой идеальной будет моя жизнь, если я буду там жить.
Блейк грустно улыбается. Такая, которая показывает, что она прекрасно понимает, о чем я говорю, — что я фантазировал об этом доме не раз и не два, а каждый гребаный день.
— Что в нем было особенного?
— Ничего. — Слово прозвучало резко. — Я бы никогда не захотел жить там сейчас.
Блейк слегка хмурится, его глаза изучают мое лицо.
Я притворяюсь, что должен смотреть в обе стороны в поисках следующего поворота.
Моя мама однажды сказала мне, что ей бы понравился такой дом. На самом деле, тот, в котором она живет сейчас, похож по стилю. Конечно, он намного больше и находится совсем не в том районе, где я вырос.
— Что ты собираешься делать в своем замке? — спрашиваю я Блейк.
— Не знаю. Наверное, читать весь день.
— Тогда тебе нужен замок с библиотекой.
— Что хорошего в замке без библиотеки?
Мы подъезжаем к "Porter & Robb". Франклин Робб кроит мои костюмы с тех пор, как я впервые сшил их на заказ. Он не снимает мерки ни с кого, кроме меня.
Вот что на самом деле покупает богатство: доступ. К людям, к опыту, к возможностям.
Успех — это снежный ком; он нарастает по мере того, как катится.