— В любом случае, — усмехается она. — Я хочу услышать о твоем свидании с фараоном.
— О боже, — закатываю я глаза. — Пожалуйста, не называй его так.
— Почему нет?
— Потому что это сделает его таким счастливым.
Магда смеется. — А что, если я хочу сделать его счастливым…
Я бросаю на нее озорной взгляд. — Тогда ты будешь богато вознаграждена.
Она садится прямо, положив обе ладони на стол. — Расскажи мне все.
Священники хранят свои секреты. Но не от других священников.
— Все хорошо, — говорю я ей. — Слишком чертовски хорошо.
Магда делает лицо, которое частично гримасничает, частично кивает. — Опасно, когда секс слишком хорош.
У Магды есть свой Десмонд — его зовут Кайл, и он — клиент, ставший бойфрендом, превратившийся в яростного кокаиниста, который разрушил ее жизнь примерно на три года. Но до этого она рассказывала мне истории о том, как он заставлял ее кричать.
Возможно, всем нам приходится учиться на собственном опыте.
— Рамзес горяч. — Магда признает. — Хотя выглядит так, будто он съел бы ребенка на сэндвиче.
Я тоже так сначала подумала.
Теперь я вспоминаю все другие выражения его лица, которые я видела, но которые не были жестокими.
Я думаю о том, как он смотрит, когда прикасается ко мне. Я думаю о том, как он обнимал меня, когда я плакала, и как он не заставлял меня чувствовать себя плохо после этого. Но я также думаю о своем постоянном подозрении, что все, что он делает, — это для того, чтобы заморочить мне голову.
— Он… сложный.
Магда прикусывает костяшку пальца, бросая на меня лукавый взгляд. — Чем он увлекается? Могу я догадаться?
— Можешь попробовать.
— Ооо, это звучит мерзко… он хочет, чтобы ты на него пописала, да?
— Пока нет.
— Еще нет! — ворчит Магда. — Это подсказка… дай мне подсказку… это связано с… кожей?
— Как ни странно, нет.
— Но могло бы!
Я смеюсь. — Ты никогда не угадаешь.
Я не боюсь, что нас кто-то подслушает. Когда мы с Магдой ходим куда-то вместе, мы избегаем модных заведений с мишленовскими звездами в Финансовом районе, где мы наверняка столкнемся с клиентами. Рамзес специально привел меня в "Гарри" — он хотел, чтобы меня заметили.
Мы с Магдой находимся в целости и сохранности в крошечной шаурменной, где нет ни одного брата с Уолл-стрит, поэтому я вкратце рассказываю ей об игре и ее импровизированных правилах.
— Ты извращенная сучка! — Она смеется. — Тебе нравится это дерьмо?
— Я зависима.
Рамзес не звонил мне весь день, чего я и хотела — успокоиться, сбавить темп. Но я уже мечтаю о том, как поднимусь на лифте в его квартиру в облаках, чтобы проскользнуть в свой кошачий костюм.
— Им никогда не надоедает командовать людьми, не так ли? — говорит Магда.
— Мм… это нечто большее.
— Как это?
Я пытаюсь придумать, как это сказать.
Если бы Рамзес просто хотел доминировать надо мной, он бы ограничился кнутом и цепями.
Я думаю о том, как долго он меня ласкал. Как он укутывал меня в одеяло. Как аккуратно он накладывал мне еду.
И я вспоминаю, какой безжизненной казалась мне квартира этим утром.
— Похоже… ему действительно нужно домашнее животное.
Магда фыркнула. — Которое он сможет легально трахать.
— Он эффективен.
Теперь мы оба хихикаем.
— Вот за что они нам платят, — говорит Магда. — Чтобы они не чувствовали себя одинокими. Но мы все равно одиноки.
Мой смех затихает, когда она говорит мне об этой правде.
Раньше я мечтала о великолепном одиночестве замка в глуши.
Но теперь я думаю, не будет ли это похоже на одиночество в моей квартире.
10
БЛЕЙК
Я стою посреди гостиной Лукаса Ларсена, на мне кожаный корсет и шпильки на платформе, которые делают меня выше шести футов. Лукас сидит на ковре, совершенно голый, прижавшись лбом к полу.
— Могу я поцеловать вашу ногу, госпожа?
— Ты можешь лизать мою ногу, начиная с пальцев.
— Да, госпожа, — кричит Лукас, его лицо сияет от восторга. Он хватает мою шпильку обеими руками, облизывает и посасывает мои свежевыбритые пальцы, стонет от удовольствия, словно поглощает блюдо из двенадцати блюд.
Это я облизываю ноги. Неважно. Я могу делать все, что угодно со своим телом, когда исчезаю в своей голове. Это моя величайшая сила. А иногда и единственная сила.
Рамзес не позволяет мне сбежать. Он требует зрительного контакта все время. Настоящих оргазмов. Он заставляет меня присутствовать рядом с ним.