слушал в «Аркадии» выступления шансонетной певицы Паолы Кортез,
пользовавшейся большим успехом. Впрочем, дела в театре «Аркадия» шли
неважно, и потому на предстоящий приезд из Москвы Лентовского — «мага и
волшебника», как называли его газеты, — возлагались большие надежды.
Труппа Лентовского начала гастроли 12 июля. «Вместо сборного
неопределенного характера спектакля переполнившая вчера театр публика
узрела феерию в пяти картинах «Козрак, или Брака-та-куа». Как в феериях
вообще, — творилось в одной из газет, — а в русских в особенности, либретто
скучно, грубо, бессмысленно и несценично».
Публика вскоре охладела к спектаклю. Не вызвали длительного интереса и
«Сказки Гофмана», в которых 24 июля выступил Шаляпин. Дирижировал оперой
И. А. Труффи. Шаляпин познакомился с ним еще в Тифлисе.
Любопытно, что первое выступление Шаляпина не осталось незамеченным.
Его отметила столичная пресса. Журнал «Артист» информировал читателей:
«Опера смотрится с интересом. Оркестр под управлением Труффи играет с
увлечением; солисты, большей частью молодые силы, с вокальной стороны
заслуживают похвалы. Недурен также мужской хор. Кроме г. Лодия, имевшего
заслуженный успех, понравилась госпожа Андреева-Вергина, легкое
колоратурное сопрано, гг. Бастунов (баритон) и Шляпин (красивый basso
cantante)». Первое упоминание в петербургской прессе не обошлось без
опечатки.
Отметила дебют Шаляпина и газета «Биржевые ведомости» : «Поставлена
опера очень старательно и исполняется новой труппой достаточно ровно...
Красивый голос оказался у господина Шаляпина. Театр был почти полон».
Шаляпин выступил не только в «Сказках Гофмана», но и на концертной
эстраде, исполняя арию Сусанина из оперы «Жизнь за царя» Глинки, куплеты
Мефистофеля из «Фауста» Гуно.
Когда интерес публики к «Сказкам Гофмана» угас, Лентовский поставил
новый спектакль — фарс «Орловский тигр, или Необыкновенные
приключения», имевший успех, но весьма кратковременный.
Сезон 1894 года в «Аркадии» был не особенно удачным. Лето выдалось
дождливым. Публика не жаловала спектакли своим вниманием. Лентовский,
раздраженный неудачей, был мрачен, ругался и даже дрался с буфетчиком
Петросьяном, которому принадлежало помещение театра. Возможность
заработка, на. который рассчитывал Шаляпин, не осуществилась. Труппа
жалованья не получала, и если молодому певцу удавалось выпросить у
Лентовского трешку или пятерку, он чувствовал себя победителем.
Вскоре Лентовский заторопился в Москву, но Шаляпину уезжать из
Петербурга не хотелось. Город понравился певцу. Его поражали ширина прямых
многолюдных проспектов, простор площадей и набережных, фонари,
освещавшие город по вечерам. Гуляя по Исаакиевской площади, он видел
караульного солдата в медвежьей шапке около конного памятника Николаю I.
Как две капли воды похожий на него гренадер стоял у Александровской колонны
на Дворцовой площади. У Зимнего дворца каждый час сменялись кирасиры.
Ярко горели на солнце начищенные кирасы. Офицеры — как на подбор молодые
красавцы с нафабренными усами. Не менее красивы и лошади, также
менявшиеся каждый час, — то гнедые, то вороные, то серые в яблоках.
Привычная жизнь города иногда нарушалась так называемыми проездами
императора и его семьи. Гденибудь у Аничкова моста, как вспоминал
современник певца, «как усатые рыжие тараканы выползали дворцовые
пристава. «Ничего особенного, господа. Проходите, пожалуйста. Честью
просят». Но уже дворники Деревянными совками рассыпали желтый песок... и
как горох по Караванной (теперь улица Толмачева. — Авт. ) или по Конюшенной
(ныне улица Желябова. — Авт. ) была рассыпана полиция...»
Петербург — столица, Зимний дворец — резиденция императора. Здесь, как
ни в одном городе России, было много жандармов, городовых, военных.
Солдатам Разрешалось ходить только по одной стороне Невского проспекта.
Входы в Летний сад охранялись вахмистрами. Они определяли, прилично ли
одет человек и можно ли пустить его в сад, гнали прочь обутых в русские