— Я знаю тебя!
— Ты меня совсем не знаешь, — отрезал он.
— Только потому, что ты не поладил с Гарри…
— Причем тут Поттер? — на его лице появились эмоции: отчаяние и раздражение. — Да, я принял метку из-за него! Но дело вообще не в нем!
— А в чем же?
— В том, что он убьет меня и моих родителей.
========== Взорванный котелок ==========
Утром он узнал, что она идет на вечеринку у Слизня. Все говорили, что скорее всего с Маклаггеном. Почему-то ему стало хреново. Она не была его девушкой. Она вообще ему никем не была. А он зачем-то рассказывал ей о себе то, что и его друзья не знали. И она почему-то слушала и не перебивала — как будто ей и правда было интересно. А вечером, когда она пришла в Выручай-комнату, они почти поругались.
И почему она так хочет вытащить его из этого?
Грейнджер вообще понимает, во что ввязалась?
Он мог бы рассказать ей правду, но не говорил. Он что, не хотел, чтобы она узнала? Не хотел, чтобы она думала о нем хуже, чем он есть? Не все ли ему равно, что она думает о нем?
Грейнджер вечно под крылом Дамблдора, со своими защитниками Поттером и Вислым, понятия не имеет, как бывает в жизни. Она никогда не видела Круциатус и не чувствовала его. Она живет в своем сладком мире, где можно поджечь мантию профессору и ничего тебе за это не будет.
Сегодня в Выручай-комнате она ему говорила, что он не такой, как остальные Пожиратели. Она не ошиблась, но какой от этого толк? Ему все равно придется убить Дамблдора. Неважно, что он хочет, неважно, что он думает об этом, ему придется это сделать. И Грейнджер своими детскими уговорами не могла ему помочь. Никто не мог ему помочь. Следовало тогда принять помощь Снейпа, а не выпендриваться. Но теперь поздно отступать.
Драко уже купил отравленную медовуху, и теперь надо было только подменить бутылку. Он давно обдумывал, как попасть на вечеринку с Слизню, где он мог бы сделать это.
Драко сел на кресло в слизеринской гостиной.
— Драко, где ты был?
Это была Пэнси. Какого хрена она не спит?
— Встречался с девушкой, — ответил он.
Это было даже почти правда.
— Понятно, — Пэнси вздохнула.
Ему не было дела до Пэнси и до того, что заставило ее встать в такой поздний час. Они были друзьями детства, и это даже могло бы вылиться во что-то большее, если бы она ему хоть немного нравилась. Но сейчас, в этот момент, у него было слишком много собственной головной боли, чтобы думать о ком-то другом. Однако Драко не хотел, чтобы она продолжила расспрашивать, поэтому он спросил:
— Что-то случилось, Пэнс?
— Слизень пригласил меня на рождественскую вечеринку. Знаешь, они приятели с моим отцом.
— Ну так в чем проблема?
— Ну, Драко…
— Не понимаю, Пэнс. Тебя пригласил на вечеринку Слизень. Значит, у тебя будет хороший итоговый балл.
— Да, но… мне не с кем пойти…
Что? Бля, она думает об этом? Ей не с кем пойти!
— Пойдешь одна, какая нафиг разница.
— Драко, это для тебе нет разницы, а мне шестнадцать лет и у меня нет парня! И меня называют мопсом!
— Забей.
— Тебе легко говорить. Все придут с парами, а я буду одна. Я лучше скажу, что у меня болит живот, чем пойду туда.
Ну вот же… Оно само плыло в руки. Драко потер глаза.
— Хочешь, я пойду с тобой?
— Нет, это не то…
— Пэнс, я предлагаю по старой дружбе.
— А та девушка, с которой ты встречаешься, она не нашлет на меня какое-нибудь мерзкое заклинание?
— Не нашлет. Мы просто трахаемся, — ухмыльнулся он.
До чего же тяжело переться на урок, когда не спал почти всю ночь. Драко еле отработал на уроке Макгонагалл, с трудом вынося ее поджатые губы и осуждающий взгляд. В этот раз досталось и Грейнджер. Она спала на уроке так же, как и он. Теперь было зельеварение. На Пэнси можно не надеяться. Она вчера тоже не спала, примеряя платья, когда все-таки решила пойти на вечеринку. Но Слизень так будет занят Поттером, что вряд ли обратит на него внимание.
Профессор довольно оглядывал учеников. Увидев Драко, он нахмурился, затем сказал:
— В прошлый раз вы неплохо сработались с мисс Грейнджер, сегодня снова будете работать вместе.
Драко подошел к столу, невидящим взглядом смотря на ингредиенты. Гермиона взяла корень мандрагоры, тот взвизгнул и выпал у нее из рук.
— Только не говори, что ты тоже не выспалась, — пробормотал он, поднимая извивающийся корень.
Она молча передала ему орехи.
— У тебя лучше получится нарезать их, — сказал он, зевая.
— Ты самый умный в нашем классе, изволь порезать сам…
Драко уставился на нее. Она что, только что назвала его самым умным в классе?
Нехотя он взял орехи и начал резать их. Пара орехов сразу же отскочила от стола и упала на пол. Ему было лень поднимать их, а сонная Грейнджер и не заметила. Что-то он там резал еще, не глядя, временами проваливаясь в сон.
Если бы Гермиона не хотела так спать, то, наверное, никогда не решилась бы признаться Драко Малфою в том, что в классе он был самым умным. Он мог догадаться, что нравится ей. Но слова уже вылетели, и пути назад не было.
Она нарезала компоненты, пытаясь ничего не забыть и не упустить. Но она так устала ночью и хотела спать. Драко что-то там высыпал в котел. Жидкость стала голубой, но она не помнила, так должно было быть на первом этапе или на втором. Гермиона открыла книгу, чтобы убедиться, что они нигде не ошиблись.
— Грейнджер, — услышала она голос Малфоя.
Кажется, на втором. А где они сейчас? На пер…
— Грейнджер… — уже злее прозвучал голос Драко.
— Потом, Ма…
— Грейнджер!
Гермиона почувствовала его руку на своем плече. Затем он обхватил ее рукой, так что она ощутила это как объятие. Малфой наклонил ее, а затем она почувствовала, что летит вниз, и краем глаза увидела, что жидкость в котле была вовсе не голубой, она была серого цвета и росла на глазах.
Ее оглушил хлопок. Она видела мантию Малфоя и сбоку видела, что жидкость летит прямо на нее. Гермиона взвизгнула, ожидая удара о пол и кипящее зелье на лице. Спина коснулась пола, но она не ударилась. Рука Малфоя все еще держала ее, а вторая опустилась на пол у ее лица. Драко стоял над ней на корточках.
— Блядь, — пронеслось у ее уха.
Малфой рухнул на нее. Он был тяжелым. Гермиона задвигалась под ним. Она повернулась в сторону и случайно мазнула губами по его щеке.
— Из-за тебя я испортил мантию, — прошипел он.
Его лицо было над её, и она почувствовала запах его дыхания.
— Почему сразу из-за меня…
— Гермиона! — прозвучали голоса Гарри и Рона.
Малфой резко встал и, ругаясь, стал снимать мантию.
— Ты в порядке, Миона?
Вокруг нее крутились друзья, но она смотрела на Драко. На ее губах все еще оставалось прикосновения к его коже. И хотя они уже целовались однажды, тогда, в туалете, сейчас прикосновение к нему ощущалось чем-то новым. Гермиона покраснела. Он только что лежал на ней, хотя это было всего лишь из-за взорвавшегося зелья.
— Да, я в порядке, — ответила она, отводя от Малфоя взгляд, но все так же продолжая мысленно проигрывать случившееся только что.
— Малфой специально это сделал, — сказал Рон.
— Рон, — процедила она, — мы с ним оба ошиблись.
— Он не сделал тебе больно?
— Гарри, — они что, шутят? — если бы не он, зелье вылилось бы на меня!
Драко между тем с отвращением на лице рассматривал дыру на мантии.
— Все это напоминает мне, когда однажды мы варили то же зелье, — послышался голос Слизнорта, — и тогда они тоже положили меньше орехов и… о чем это я говорил? Ах да, все ученики, которые в этом участвовали, испортили свои мантии. Мистер Малфой, идите переоденьтесь.
Они договорились с Драко, что встретятся в Выручай-комнате на следующий день после рождественской вечеринки. У нее были еще две свободные ночи, но она не могла сидеть без дела. В первую ночь она выспалась, а на второй вечер решила пойти в Выручай-комнату одна. Может, ей что-нибудь придет в голову. Ее пугало, что шкаф будет починен, а она до сих пор не знает, зачем он Малфою.