– Это могло бы быть связано с НВС?
– Будем надеяться, что нет.
– Что с твоей «Лулу»? Попал в аварию?
– Нет, просто какое-то хулиганье на улице, – ответил Мак-Айвер, думая о НВС.
– С каждым днем ситуация все напряженнее. Есть новости от Эрикки?
– Никаких. Он просто исчез. Азадэ просиживает у телефона в офисе все дни напролет.
– Она живет у тебя?
– Нет, в субботу она вернулась в свою квартиру. – Мак-Айвер направлялся к зданиям по другую сторону взлетно-посадочной полосы. – Расскажи мне про Загрос. – Он слушал, не прерывая, пока Том не закончил свой рассказ. – Ужас, кошмар какой-то!
– Да, но Ничак-хан так и не подал знака, чтобы нас сбили. Если бы подал, я думаю, он бы сумел отвертеться. Чертовски трудно опровергнуть историю про «террористов». Как бы то ни было, когда мы добрались до Ковисса, выяснилось, что Дюк и Энди поимели крупную ссору с Мастаком. – Локарт рассказал ему о ней. – Но хитрость, похоже, срабатывает: вчера Дюк и Папаша перегнали 212-й к Руди, а сегодня утром Эхо-Танго-Лима-Лима прибыл, чтобы забрать тело Джордона.
– Ужасно. Я чувствую себя таким виноватым за старика Долбаря.
– Наверное, у нас у всех такое чувство. – Впереди появилось здание штаба базы с часовыми снаружи. – Мы все вышли проводить его, когда гроб грузили в самолет, юный Фредди сыграл похоронную на своей волынке, вот, собственно, и все проводы, что еще тут можно сделать. Любопытно, что полковник Чангиз прислал почетный караул из состава ВВС и дал нам нормальный гроб. Странный народ эти иранцы, очень странный. Они выглядели так, словно им было по-настоящему жаль, что он погиб. – Локарт говорил автоматически; все эти задержки сводили его с ума – сначала в Ковиссе пришлось ждать, потом по дороге сюда служба управления воздушным движением без конца его доставала, потом выяснилось, что нет транспорта, и он бесконечно долго ждал, пока приедет Мак-Айвер, и вот теперь новая задержка. Что случилось с Шахразадой?
Они были рядом с административным зданием, где располагались апартаменты начальника базы и офицерская столовая, где оба они провели в прошлом немало приятных часов. Дошан-Таппех был элитной военной базой – шах держал здесь часть своего парка личных реактивных самолетов и свой «Фоккер Френдшип». Теперь стены двухэтажного здания были, как оспинами, изрыты следами от пуль, местами разворочены снарядами, большинство окон стояли без стекол, некоторые были заколочены досками. Снаружи несколько часовых из «зеленых повязок» и неопрятно одетых военнослужащих прохаживались взад-вперед.
– Мир вам! Их превосходительства Мак-Айвер и Локарт прибыли для встречи с начальником базы, – произнес Локарт на фарси. Один из «зеленых повязок» махнул им рукой, показывая, чтобы они входили. – Прошу вас, где находится кабинет?
– Внутри.
Они поднялись по ступеням к главному входу; в воздухе тяжело пахло горелым, кордитом и канализацией. Они едва поднялись до верхней ступеньки, как большая дверь с треском распахнулась, и оттуда торопливо вышел мулла и с ним несколько «зеленых повязок», волочивших двух молодых офицеров ВВС – их руки были связаны, мундиры изорваны и в грязи. Локарт охнул, узнав одного из них.
– Карим! – вырвалось у него, и теперь Мак-Айвер тоже узнал молодого иранца – Карим Пешади, обожаемый двоюродный брат Шахразады, тот самый, кого он просил забрать разрешение на взлет НВС с диспетчерской вышки.
– Том! Во имя Аллаха, скажите им, что я не шпион и не предатель, – крикнул Карим по-английски. – Скажите им, Том!
– Ваше превосходительство, – обратился Локарт к мулле на фарси, – здесь безусловно какая-то ошибка. Этот человек – пилот, капитан Пешади, верный помощник аятоллы, сторон…
– Кто вы, ваше превосходительство? – спросил мулла, черноглазый, приземистый, плотный. – Американец?
– Моя фамилия Локарт, ваше превосходительство, я канадец, пилот для «Иран Ойл», а это руководитель нашей компании на другом конце летного поля, капитан Мак-Айвер, и…
– Откуда вы знаете этого предателя?
– Ваше превосходительство, я уверен, что это ошибка, он никак не может быть предателем, я знаю его, потому что он двоюродный брат моей жены и сы…
– Ваша жена иранка?
– Да, ваше пре…
– Вы мусульманин?
– Нет, ваше превос…
– Тогда будет лучше, если она разведется и таким образом спасет свою душу от осквернения. На все воля Аллаха. В отношении этих предателей нет никакой ошибки. Займитесь своим делом, ваше превосходительство. – Мулла сделал знак «зеленым повязкам». Они тут же продолжили спускаться по лестнице, полунеся, полуволоча двух молодых офицеров, которые громко протестовали и кричали о своей невиновности. Мулла повернулся к двери главного входа.