— Нет, не гибрид. Скорее сбой Вселенной. Другие некоматэ обладали только зачатками разума, но не более. Пух же – полноценная личность со сформировавшимся характером и даже родительским инстинктом. Ведь он относится к девчонкам, как к дочерям! Более того, он стал разумным ещё до инициации! И даже какое—то время обладал силой Манипулятора. И не зря этого боялся Хойя Курад, такая сила должна была уничтожить неподготовленный сосуд на физическом уровне. А что же Пух? А он моментально освоился и стал требовать у Миши сметанку. Нет, Пух – это грандиозный сбой Вселенной, и слава великому Космосу, что он на нашей стороне! Лучшего защитника Хранительницам и придумать сложно.
— Да, кстати, дядь Саш, Маша твои книги читала всю ночь. А сегодня ты обещал сходить с ней в магазин за покупками.
— Спасибо, Нин, я помню. Как там девчонки?
— Играют с Пухом в догоняшки. Вернее, сначала он в прятки, а потом они в догоняшки, если находят, где кот от них в этот раз ныкается, — тепло улыбнулась девушка. — Такие забавные!
— Это хорошо. Дим, ведьмы за Мишей присматривают? Как договаривались?
— Вполглаза. Особенно им понравилось, как он соблюдает автобусные ритуалы: не заходить утром в переднюю дверь, не подметать днём салон и не называть крайний рейс последним. Тоже говорят, что он очень забавный!
Шаман хмыкнул на шутку друга, привычный к подобным подколам бывшего комиссара, а Нина посмотрела на любимого с откровенным неодобрением. В ответ на это Дима скорчил дурашливую мордаху, показал ей язык и счёл инцидент на этом исчерпанным.
День уже клонился к вечеру, и тени деревьев тянулись через двор, образуя странный и запутанный лабиринт. Кое—где его ещё пересекали отражённые от балконов солнечные лучи, но в целом паутина теней уверенно поглощала двор. На притулившейся в углу голубятне ворковали несколько сизарей, с опаской поглядывая на людей, что неспешно шли мимо детского городка в сторону собачьего выгула. Девушка среднего роста с чёрными волосами и высокий худой мужчина с землистым цветом лица глядели себе под ноги и обменивались репликами, тщательно взвешивая каждое слово.
— Тебе идёт этот цвет, Машуль. Ведьмовской.
— Спасибо, – девушка задумчиво прикусила нижнюю губу, запустила руку в волосы и решительно тряхнула головой. — Нет, я решительно не понимаю, как такое возможно! Это же бред!
— Что именно тебя смущает? – шаман поднял взгляд на собеседницу, и та виновато развела руками.
— Всё, дядь Саш, всё! Это же какой—то сюр! Сказка, небылица, да хоть просто сон, чёрт побери! Это не может быть наяву! Не может.
— Это жизнь, Машуль, а она позаковырестее вымысла будет. Уж поверь старому шаману.
Маша и Александр шли через дворы медленным прогулочным шагом, по большей части всё так же размышляя о своём и изредка обмениваясь репликами и вопросами. Девушка бросала вокруг себя быстрые короткие взгляды, а Александр смотрел куда то сквозь предметы, то ли попросту не замечая их, то ли по памяти сравнивая с прошлым, которого и без сверхспособностей было вокруг с избытком.
Сверкающие стеклом и пластиком высотки сменялись серыми одноэтажными бараками прошлого века, после которых вновь шли современные многоквартирники. На забитых придомовых парковках соседствовали современные железные кони и их советские предки семидесятых и восьмидесятых годов выпуска.
— Дядь Саш, неужели тебе действительно около тысячи лет?
— Неужели.
— И каково это, жить вечно?
— Утомительно. Ты же читала, что я об этом думаю.
— Ну мало ли… Кто его знает, что там этот сказочник насочинял… — неопределённо протянула собеседница и остановилась у высокой кирпичной стены, что каким—то чудом обошли вниманием и уличные художники, и расклейщики объявлений.
— Машуль, он всё написал верно. Раз совпало написанное про тебя, то и про меня всё рассказано правильно.
— Господи, да откуда этот Тимофей—то всё узнал? Кто он такой, чёрт побери, откуда взялся?
— Он не узнал, он угадал. Такое бывает. Можно сказать, раз в тысячу лет, — впервые за разговор улыбнулся шаман. — Мы уже почти пришли в магазин, а ты так и не решилась спросить, почему у третьей книги последние листы пустые.
Маша посмотрела на супермаркет, что находился на противоположной стороне проспекта, и принялась тихо рассуждать:
— Наверное, это как книга со Всемирной историей синематографа? Страницы пустые потому, что ещё ждут свои события?
— Ты абсолютно права. Наши судьбы пишутся прямо сейчас, в эту минуту. И клянусь честью крестоносца, наш разговор уже есть в книге «Шаман 3. Deus vult, Alexandere».