— Ей двадцать пять, было. Но всегда выглядела моложе своих лет. Волосы чёрные, до плеч. Была одета в платье в синий цветочек. Жарко было тогда с утра. А ночью гроза сильная. Её мамина соседка видела, когда дочь садилась в электричку. А вот домой она уже не пришла. То ли в дороге пропала, то ли уже в городе. Мы ищем, до сих пор ищем. Друзей у неё мало, но почти все нам помогали с самого первого дня. Нет, она не нелюдимая, просто вкладывала в слово «друг» гораздо больше, чем другие. Мечтала о большой семье, но не успела… Ни мужа, ни жениха… Я не знаю, поверите ли вы мне или нет, но я чувствую, моя дочь жива!
— А что она любит? Ну петь, танцевать, читать? Мне это важно.
Мать пропавшей девушки задумалась, а отец пригладил бороду и с улыбкой ответил:
— Жизнь. Больше всего Анька любит жизнь. Такой никогда не унывающий человек—огонёк. Всех вокруг заряжает хорошим настроением. Заряжала… Знаете, Александр, не каждый умеет так любить жизнь, я вот никогда не умел. Жена не умеет. А она умеет. Умела. Без неё дом стал тихим, как могила. Нам по зиме звонили из милиции, вызывали на опознание. Вроде бы нашли тело в болоте, рядом с железкой. Говорили, что похоже по описанию. Но когда я утром приехал в морг, сказали, что тело уже опознано и передано родственникам. А как это возможно, если я был на месте за час до начала работы?! И никого, кроме меня, там не было, снег перед зданием чистый, без единого следа! Не поверил я им тогда, не поверил. Знаете, бывает же такое иногда: человек тебе врёт, а ты это чувствуешь. Глаза, жесты, голос, вот всё ненастоящее. Так и врачи в морге: говорят «уезжайте», рассказывают, что тело уже опознано, а сами глаза отводят и на каждом слове сбиваются. А нам уже просто определённости хочется… Где она и что с ней случилось, узнать… — с мольбой в голосе закончил Михаил и взял супругу за руку. В комнате повисла тишина, которую шаман не спешил разрушать, понимая, что людям необходимо собраться с мыслями. В этот момент в его голове раздался тихий голос Димы:
«Александр, спроси про особые приметы. Ну шрамы там, татуировки, родинки. Всё как в ориентировке. И ещё уточни: верующая она была или нет? Может пригодиться. Да и фотографию спроси. У нас же теперь есть поисковый поп и ещё ангел во плоти. Может, они что по своим ведомствам нароют.»
Кот бросил на друга быстрый вопросительный взгляд и зажмурился, демонстративно пуская когти в обивку дивана.
«Расспрошу, но не сразу. Не стоит торопить этих людей, дружище. Они до сих пор не смирились с утратой, хоть и понимают, что дочь уже точно не может быть живой. Понимают, но стараются верить в чудо. Надеются. Стандартные вопросы раздавят эту веру, как каток, не дав ничего взамен.»
«Ну, как знаешь, как знаешь. Как по мне, то они уже смирились, и пора бы им начать жить своей жизнью, а не доживать за дочь. И жёсткость в общении им необходима, чтобы встряхнуться. Нельзя живым жить ради мёртвых!»
А Михаил тяжело вздохнул и продолжил:
— Про вас нам знакомый батюшка, отец Михаил, рассказал много хорошего, вот мы и пришли. Сначала удивились, что поп шамана так хвалит, других расспросили. Все те, кто с вами лично встречались, хвалят. Вот мы и решились. Но, Саша, вы цену так и не назвали. Скажите сколько, за хорошую работу мы заплатим не торгуясь. Вы только найдите Анютку!
— Михаил, устроит любая сумма и только когда будет результат. Поверьте, деньги для меня не главное, — покачал головой шаман. — Для меня важнее суметь помочь. Дать вам определённость. Скажите, ваша дочь верующая?
— Да, но не сильно… — растерялась Анна и виновато захлопала глазами. Причём делала она это не кокетничая, а совершенно естественно. — Дочь крещёная, но крестик не носила. Говорила мне, что веревочка на шее словно бы душит её. Но в церковь ходила, раз пять точно была там…
Кот вздохнул чуть громче, чем прилично, и переключил внимание всех троих людей на себя.
— Он какой породы? – с умилением спросила Анна.
— The dead commissar, – машинально повторил шутливую подсказку Димы шаман, думая совсем о другом.
— Дед комиссар? Не слышала о такой! – удивилась женщина.
— Дайте фотографию дочери! – довольно резко потребовал Александр и протянул руку к Анне. Та немного порылась в сумочке и протянула замотанный в одноразовый пакет прямоугольник фотографии. Шаман бережно взял его и еле сдержал возглас удивления. С фотокарточки смотрела его Аня. Всё сразу встало на свои места. Дима посмотрел фото через Междумирье и витевато выматерился, что делал крайне нечасто.
«И что будем делать? — тихо спросил Дима. — Сразу расскажешь, что Анхен умерла?»