Я смотрю на проплывающие мимо берега. Оба берега — и китайский, и наш — пустынны и безлюдны. Я сравниваю природу: у нас на Нижнем Амуре, и здесь в Амурской области.
И ландшафт и природа разительным образом отличаются друг от друга. Здесь преобладают равнины и низменности, а у нас берега в основном покрывают горы да сопки, и тайга наша выглядит суровей и могучей.
На третий день после начала амурской эпопеи наш флот проплывал мимо Албазинского острога. В наше время слово «острог» ассоциируется со словами «темница», «тюрьма», в общем места лишения свободы. В семнадцатом веке это слово означало «крепость», или пограничный рубеж обороны.
Степан сообщил мне очень интересные исторические данные об этом остроге. В отличие от нас, сто с лишним лет назад люди помнили о своих корнях и знали историю своего рода и отечества.
Сибирь, Забайкалье и Дальний Восток в своё время были землей, к которой стремились свободолюбивые русские люди.
Своеобразная Америка для людей, алчущих свободы духа и богатств материальных. Ермак в 1581 году, разгромив Сибирское ханство, прорубил своим боевым топором путь к дальнейшему освоению неведомых земель. И в эту брешь хлынули торговые и любознательные люди — русские Колумбы, как принято их называть. В середине семнадцатого века ссыльный поляк Никифор Черниговский вместе со своей братией двинулись к берегам суровой реки. Расположились в Албазинском городище, основанном Ерофеем Хабаровым как крепость, стали собирать ясак для государевой казны с аборигенов. Отряд Никифора выстроил слободу, занялись хлебопашеством. Степан рассказывал: «И стал этот острог как кость в горле для маньчжуров с противоположного берега. Не единожды подступались они к крепости с желанием уничтожить русский дух на берегах Амура. Но Албазинский острог, словно птица феникс, был сожжён и вновь поднялся из пепла. В 1686 году прислал тогдашний воевода Сибири Иван Власов семьсот служилых людей для восстановления и обороны крепости на берегах Амура. И вновь обложили острог маньчжурские полчища. Пять месяцев длилось Албазинское сидение, от семи сотен казаков в живых осталось лишь сто пятьдесят человек, но и врагов полегло немало. Лишь мир, заключённый в Нерчинске, спас казаков от полного уничтожения. Двести лет прошло, а казаки до сих пор чтят подвиг своих прадедов[6]».
Я думаю, что и нам бы не грех вспомнить кровь, пролитую нашими прадедами во славу отечества. Не ту кровь, времён Гражданской войны, когда брат резал брата, а сын — отца. А ту кровь, которую пролили русские солдаты, освобождая другие народы от рабства и расширяя границы государства Российского.
— Ну, ты, Стёпка, даёшь! По истории родного края шпаришь как по писаному, — польстил я парню. — Неужели про все местные события знаешь?
— Про всё не всё, а вот про историю своего рода знаю немало, — ответил он гордо.
— И чем же у тебя родова такая примечательная? Неужто боярских кровей кто подмесил? — хитро поинтересовался Болдырев.
— Ну, насчёт боярских кровей имеются некоторые сумления, а вот персиянских есть трошки, — Стёпка гордо расправил плечи.
— Эвона как? — удивлённо присвистнул Ефим. — Ну и как же ты эвто сподобился?
— А эвонного деда мерин с персиянской кобылой амуры крутили, — пошутил Зимин Филипп.
— Ну вот, дядька Филипп, вам бы всё шутить. А ведь вопрос-то сурьёзный, об роде-племени моих родителев.
— Ты не серчай на Филиппа, Степан. Рассейскому человеку не пошутить всё равно что одной меркой водки душу попытаться утолить, — успокоил Степана Ефим.
— То верно Ефим изрёк, — заулыбались довольные мужики. — Сказывай ужо, Стёпушко. Дозволь насладиться слухом об истории твоего семейства. Всё обчество просит.
Степан разгладил усы и произнёс:
— Ну, раз обчество просит, тогда слухайте: «Кровь моя на Сибири не просто так объявилась. Корни наши произрастают аж от самого Ивана Кольцо. Осужден он был царём-батюшкой Иваном Васильевичем Грозным на смерть. Но спас его Бог от погибели лютой. Пристал Иван к вольному гулящему люду — казакам. Через свою храбрость и воинское умение не последним атаманом он стал у казаков. Так случилось, что свела его путь-дорожка с другим казачьим атаманом. Атаман тот был дюже знаменит своей доблестью и разумением. Ермаком Тимофеевым прозывался тот казачий атаман».
6
Нерчинский договор был заключён Ф.А. Головиным 29 января 1689 года. Он устанавливал мирные отношения между Россией и Цинской империей, а также разграничивал территории. Граница стала проходить по реке Аргуни. Таким образом, и Китай, и Россия отказывались от своих притязаний на Нижний Амур и Приморье. Албазинский и Аргунский остроги были сожжены самими русскими.