— Эко хватил, — перебил рассказ казака Болдырев Яшка, — ужо не в того ты Ермака метишь, что Сибирь воевал?
— В того самого, Яшенька, в того самого, — невозмутимо подтвердил Степан свои слова, сворачивая самокрутку.
Сидящие вокруг мужики резко зашикали на молодого парня:
— Ты пошто эвто, сопля, в мужчинский разговор вяжесси? Нишкни!
— А ты где эвто должон быть, Яков? А ну марш на правило, — прекратил разговоры Ефим.
Яшка уже и не рад тому, что дёрнул же его чёрт за язык, и, огорчённо сопя, побрёл к кормовому правилу. А Степан меж тем продолжал:
— Так вот, значит, братцы, раз дюже неверующие удалились, можно чего и сбрехать. Как обчество будет на это глядеть?
— Да чего уж тамотка, Степан Северьянович. Дитёнок он и есть дитёнок. Его только к бабской сиське подпущать и можно.
— Да, такого токмо подпусти, — заржали мужики, — всех обрюхатит.
— Вы щё, мужики? Я же в умственном понимании эвтого слова, — вконец запутался Ефим и махнул рукой.
— Давай, Северьяныч, глаголь далее. А не то эвтих жеребцов хлебом не корми, дай токмо непотребное обсмеять, — утихомирил всех Зимин.
Степан, всё ещё улыбаясь, продолжил: «Так вот, свела судьбинушка Ивана Кольцо да Ермака Тимофеева. Были с ними и прочие славные атаманы — Никита Пан, Матвей Мещеряк, Яков Михайлов. Прослышали про тех атаманов богатые предприниматели и купцы Строгановы. Знатно торговали они на Сибири, но постоянно беспокоил их татарский разбойный люд хана сибирского Кучума. Сговорились Строгановы с казачьими атаманами, во главе с Ермаком, о помощи. Более пяти сотен привели с собой с берегов Волги и Дона атаманы. И вот тут-то и пошла потеха. Отряды в несколько десятков казаков оборачивали в бегство тысячные войска татар. От души повеселились наши деды, ужо отлились татарве слёзы Батыевских нашествий. Много жёнок хакасских понесли от казачьего племени. А мой пращур Иван Кольцо взял в бою на саблю персиянскую принцессу. У самого Кучума она в плотских услужениях состояла. Ну и случилась меж ними любовь. Вот с тех пор и пошёл род наш».
— Выходит, не брехал ты, Степан, про княжну персиянскую?
— Брешет соседской кумы кобель. А нам это не за надобностью, — сплюнул за борт Степан.
— А как же далее всё происходило?
— А что далее? Поубивали, паря, всех татары да местные хакасы. Где обманом, где подлостью…
— Стало быть, и пращура твово сия чаша не минула? А ты бы поведал, как эвто случилось. Всё одно время коротать.
— Я вам поведаю, мужики. Как на берег на ночлег встанем, так и покумекаем. А покамест на свой плот мне надобно. Случай мой ноне на правило становиться, — ответил Степан и ловко прыгнул в привязанную к плоту лодчонку.
До ночлега оставалось не так уж и долго. Отцы-командиры уже стали высматривать удобное место для остановки каравана.
Я стоял на переднем правиле, с удовольствием подставив распахнутую рубаху свежему ветерку. Весь сплав обычно держался недалеко от нашего берега. Это во избежание ненужных и случайных эксцессов с маньчжурами. Хоть два года назад и был подписан Айгунский договор[7], но сами знаете — тайга закон, медведь хозяин. Случается плыть и китайской стороной — отмели и косы делают своё дело. Тогда приходится быть предельно внимательным и оружие держать наготове.
Глядя на своих случайных товарищей и односумов, я думал о том, как схожи и не схожи сами пионеры и условия освоения Дальнего Востока и Америки. Схожи климатические условия, бескрайние просторы и суровая природа диких земель. Не схожи способы и приёмы их освоения.
Ведь из западных вестернов мы знаем всё или почти что всё о борьбе за свою независимость индейских племён. По сути это была захватническая война одного народа другим, война на полное истребление, что впоследствии цивилизованный мир назовёт геноцидом. Не русские и не немцы придумали концентрационные лагеря. Их придумало самое демократичное государство в мире — Америка и назвала резервациями для коренного населения. Не правда ли очень демократично и гуманно? Не оттуда ли пошла печально знаменитая поговорка: «Хороший индеец — мёртвый индеец»?
В древние века к нам со своей бедой пришли угнетаемые хазарами болгары. И что же? Они получили землю с миром и любовью, где и организовали первое славянское государство. Так и сейчас, в продолжение вековых традиций, наши переселенцы несли с собой положительный прогресс и добрососедские отношения. И местные народы это поняли. Они потянулись к нам с большим удовольствием и верой. Они видели в русских людях то, что видели все угнетаемые страны и народы всей Евразии и Востока. Они увидели своих защитников и освободителей. Вот только водкой поить их не следовало.
7
16 мая 1858 года в г. Айгунь между Н.Н. Муравьёвым и китайским представителем Шанем был подписан мирный договор о торговле и территориальном разделении между Китаем и Россией, за что Муравьёв был возведён в графское достоинство с добавлением к своей фамилии приставки Амурский и произведён в генералы.