— Ну что, пойдём, а то тебя уже заждались, — Юкиона вышла из комнаты.
— И так каждый день. Ничего не меняется, оделся и те же слова. Лишь время суток меняется и то бывает одинаковым, — убрав печати офуда в скрытый карман плаща, пару камней оникса, надел браслет с тремя куклами и побрел за снежной леди.
***
За последний год меня почему-то никто не наказывает и не трогает. Я хожу куда и когда хочу. Это, конечно, хорошо, но очень странно. Я заметил это, когда госпожа Ренике просто проходит мимо, не замечая меня. Мне уже стало казаться, что тут я становлюсь лишним, и она мельком намекает мне уходить. Конечно, это обидно, а с другой стороны, возможно она догадалась, кто я, и не хочет мне мешать. Это мои догадки и, возможно, я лишь брежу.
С Юкионой мы пришли к храму в лесу. Тут я за два года возвел ещё два храма. Один для нашей снежинки, другой для Гурена. И не зря. Ведь прошлый раз храм одарил меня предметом, относящимся к Камаитачи. Вот тут такая же произошла ситуация. Я обзавёлся двумя новыми предметами. От храма Юкионы мне досталось кольцо, сплетённое множеством снежинок между собой. Конечно выглядело по-девчачьи, но огорчать своего хранителя мне не хотелось, поэтому я надел его. От Гурена мне досталась красно-белая перчатка, по внешнему признаку ничего такого, но приглядеться, то на тыльной стороне можно заметить мелкие чешуйки, напоминающие драконьи. Они были красного цвета. Даже пройдясь по ним, ощущаешь, как они приподнимаются от сопротивления. А с наружной части имелась странная поверхность. То ли мягкая, то ли упругая, и она была покрыта белыми чешуйками. На концах пальцев имелись острые когти черного цвета. Перчатка обхватывала всю кисть и даже продолжала удлиняться на двадцать сантиметров. Надев её, я не почувствовал какого-либо дискомфорта. Была удобна и практична.
— Мамору, я долго это откладывал, пока ты восстановишь силы. Но мне кажется, пора тебе узнать ещё один урок. Самый главный в твоей жизни, — Гурен отошел от меня на десять метров. — Чтобы его узнать, мы будем с тобой сражаться. Тебе нельзя использовать какие-либо техники, кроме единения духа, — над головой кролиса появились пять ромбовидных лепестков. Их обуяло пламя. — А теперь держись, — они устремились на меня.
— Погоди, я не го… — договорить я не успел. Пять огненных лепестков мчались на меня. Пришлось первым делом уворачиваться от ударов. От четырёх мне чудом удалось, а вот от пятого мне досталось. Он упал прямо передо мной, отправив в полёт. — Чёрт, — я чувствовал запах подпалённых волос и как внутри тела всё болело. Мысленно подозвал к себе Хирами, лишь с ней у меня получался двойной лунный серп. — Дух бесплотный, единение, — наши души синхронизировались в воздухе и я не стал медлить. — Стопроцентная атака. Двойной лунный серп!
Наша атака, по счастливой случайности или в процентном соотношении, всё-таки достала Гурена в плане прицеливания.
— Какая выразительная техника, но тебе не достать меня ею, — кролис ухмыльнулся, лишь отскочив в сторону, пропуская лунный серп. — Думай головой, не трать фурёку понапрасну. Вспомни про предметы, — я приземлился, тяжело дыша. Гурен запрокинул голову, раскрыв пасть, выплеснул столб огня.
— Твою мать. Какие ещё предметы? — пришлось отпрыгивать в сторону.
— Думай, — твердил он, переходя в ближний бой. Когти его удлинились, покрылись огнём. Теперь мне пришлось уклоняться от его ударов. Каждый раз, подбирая палку, пытаться достать его. Но с каждым разом он одним ударом ломал моё оружие.
— «Да какие предметы он имеет ввиду? Мне возможно использовать лишь Единение духа. При этом я не могу пользоваться другим. Тут он заявляет о предметах».
— «Мамору, вспомни, что такое единение духа?» — подала голос Хирами.
— «Это техника, позволяющая стать одним целым с духом, только один может использовать силу… Погоди, если так говорить, то возможна и другая сторона монеты. Я долго думал об этом, когда впервые получил её. Если Гурен прав и хочет, чтобы я материализовал духа… Тогда всё сходится и мне нужны остальные. Иккиру и Надзоми», — кролис резко подпрыгнул вверх и кинул в меня ещё пару огненных лепестков. Пришлось действовать быстро. Мы с Хирами разорвали единение, я поднял руку вверх и выкрикнул:
— Камаитачи, духи бесплодные, в амулет ветра, — два лепестка достигли меня. Взрыв накрыл поле и поднял клубы дыма.
— Чёрт я перестарался! — он хотел подбежать.
Как вдруг в его сторону полетели два лунных серпа. Он инстинктивно уклонился от них, поражаясь их мощи. Атака продолжала лететь, срезая деревья, пока не столкнулась с камнем. Гурен с опаской уставился в мою сторону и удивился. Клубы дыма рассеялись и показался я. За моей спиной красовались три чакрама, диаметром пятьдесят сантиметров, расписанные разными узорами и рисунками самих ласок. Все три чакрама соединяла одна цепь, позволяющая ими удобно управлять.
— Да, молодец, ты освоил новую технику воплощения духа, — радовался за меня Гурен, подбегая.
Чакрамы казались невесомыми, даже трогать не нужно было, лишь подумать и указать рукой, куда им двигаться. Это техника отличается от единения душ. Меня резко подкосило. Первый раз её использования отняло очень много фурёку. Воплощение духа разъединилось и Камаитачи вышли из амулета.
— Мамору, ты как? — первая спросила Юки.
— Я в норме, просто перестарался немного. Первый раз использования техники всегда дает такой откат. Нужно уже привыкнуть мне к этому.
— Мамору, мы сделали это. Я так счастлива! Ты просто великолепен!
— Я согласен с Хирами. Управлять сразу тремя духами одновременно, не многие смогут. Ты стал намного сильнее за эти два года, — похвалил меня Иккиру, потеребив волосы.
— Поддерживаю. Я впервые вижу такого человека, как ты, Мамору. Мы приняли правильное решение остаться с тобой. Ты дал нам дом, считаешься с нами, всякий раз поддерживаешь и самое главное — считаешь нас друзьями. Я очень рада, — Надзоми обняла меня. За её примером последовали все остальные. Теперь мне стало ясно — у меня появилась семья. Их лица излучали улыбки счастья, заставляющие моё сердце согреваться. Я на сто процентов уверен в них и могу полностью доверить свою спину.
— Эй! Мамору, нам пора. Ты помнишь, что сегодня? — я непонимающе почесал затылок. Ведь сегодня обычный день и ничего такого за ним не замечалось.
— Ты вообще о чём?
— Ты что, издеваешься?! — возмутился кролис и ударил меня по голове. — Сегодня день фестиваля демонов. Когда мы, Ёкаи, можем выйти из укрытия и развлечься на всю катушку, позабыв о вас, людишках. Для этого тебе нужна маска, ведь Ёкаи, заметив человека, могут сожрать.
— О, прости совсем забыл об этом. С этими выматывающими тренировками всё что угодно может вылететь из головы, — с улыбкой я показал ему язык.
— Ты мне ещё пожалуйся тут. Тогда заставлю тренироваться в поте лица, пока коньки не отбросишь. — пригрозил он мне, зажигаясь, словно зажигалка.
— Всё, тише-тише, пушистый хвост. Я тебя прекрасно понял. Ладно, друзья, мне пора идти. Нужно раздобыть маску, — с горечью в голосе сказал я, вышел из круга семьи и подмигнул всем. — Позже угощу вас чем-то, — все заулыбались, а особенно Хирами и Юкиона.
***
Вернувшись в деревню, я решил отправиться в ближайший магазинчик. По пути я удостоился взглядов прохожих. В них я не видел презрения или гнева, а наоборот симпатию. Ведь недавно ко мне обратился один прохожий о помощи. В его доме происходят странные вещи. Когда его знакомые заходят внутрь, то через полчаса ссорятся и уходят. Так много раз, пока не дошло до рукоприкладства.
Мне ничего не оставалось, как согласиться ему помочь. Придя домой, я обнаружил мощное скопление тёмной энергии, так называемой, скверны. Она, конечно, была не очень густой, из-за которой нужно было бить тревогу. Мне пришлось попросить уйти жильца и оставить меня одного. После часа нахождения в доме, я нашел источник всего. Демона, похожего на слизь. Использовал на нем технику и очистил само здание. Презентом я повесил печать офуда, изгоняющее демонов, и дал черный оникс в подарок.