Камаитачи как только унесли с точки происшествия, то сразу высадили неподалёку. Ведь они не могут меня таскать круглые сутки напролёт. Для взаимодействия со мной или реальностью, они тратят духовную энергию. А это намного дороже им обходится, чем взаимодействовать со своим миром. Тройка хранителей не хотела меня отпускать в виду того, что я опять попаду в неприятность. Пришлось их убеждать в обратном. Через полчаса споров и перепалок, я смог их убедить. Недовольные Иккира и Надзоми пошли патрулировать деревню, а Хирами наоборот развлекаться.
Дальнейшая дорога моя держалась на кладбище. Там нас должен ожидать проводник.
— Гурен, ты уверен, что он там будет? Если его там нет, то я рискую собой. А фурёку у меня осталось не так много после сегодняшней тренировки и очищения.
— Хватит бурчать. Я точно уверен, он там будет. Плюс, ты сам говорил, что хочешь его увидеть. Так давай, готовься и помалкивай. Я не хочу из-за тебя краснеть.
— Слышь, пушистый хвост, я только одного понять не могу. Ты мой хранитель или я твой? Молчи, хватит бубнить, — возмутился я его наглости.
— Тише, потом поговорим на эту тему. А сейчас соберись. Вон, мы уже подошли, — пресёк он меня, отодвинув накал страстей на второй план. Отлично, как вернёмся, устрою тебе кузькину мать. Ответишь за тренировку и за наш разговор сегодняшний.
Через пару минут, как и говорил кролис, мы вышли на кладбище. Солнце стояло в зените, а на белых из мрамора крестах лежали разные подношения. Это, конечно, было и красиво, но при этом и очень грустно. Ведь тут похоронен родитель того же самого Сая, оставшегося сироткой и не познавшего родительской любви.
Мы прошли половину кладбища, и Гурен остановился.
— Слушай, стой тут, а я пока кое-куда сбегаю. Оставайся на месте и никуда не ввязывайся, — словно мама стал отчитывать меня.
— Хорошо, мамочка, буду стоять на месте, — саркастически сообщил ему, закатив глаза.
Конечно, под маской было трудно увидеть мой жест, но это хитрый смог почувствовать и с прищуром указал сначала на свои глаза, после чего на мои двумя лапками. Это я могу расценивать как: «Я слежу за тобой». Мне было как-то побоку. Облокотившись на оградку, я опустил голову на землю. Гурен тяжко выдохнул и, покачав головой, куда-то испарился.
Я, честно, ждал десять минут. Но ожидание не моя фишка; после двух лет спокойствия мне чего-то не хватает. Может, из-за такого длительного отдыха мне нужно найти приключение на свою пятую точку? Возможно, ведь однообразие утомляет. Я решил пока размять ноги и прогуляться по кладбищу. Может, найду себе духа какого-нибудь и заключу с ним договор. Ведь я должен себя обложить защитой, дабы выжить. Прогулка по местности погребений ничего не принесла, кроме одного странного Шиноби. Я наткнулся на него чисто случайно и эта случайность не случайна, как говорил один Конфуций.
Приблизившись, я удостоился подслушать его. Он стоял с букетом ландышей.
— Рин… Любил ли я тебя? Я до сих пор не знаю точного ответа, но так ли это важно? Надеюсь, что я встречу вас с Обито по ту сторону, — он положил ландыши на плиту. — Зачем ты пришел сюда? Тебе положено быть в Академии. Что за маска бога смерти на тебе?
— Кому? Мне? Я не учусь в Академии и не нуждаюсь в этом. Я приношу извинения, что подслушал, — сделав поклон, развернулся. — Это не моё дело, что страдает ваша подруга. Я сейчас оставлю вас в покое.
— О чём ты? — блин, язык враг мой. Почему я не мог молча уйти и всё? Нет, надо было ему это сказать. Ставлю себе на заметку купить кляп на все случаи жизни.
— Скажите, над чьей вы могилой? — решил начать издалека.
— Это тебя не касается, — зло выронил он, взглянув одним глазом. Пол-лица его закрывала маска.
— Тогда пускай она страдает из-за вашей гордыни. Ведь она не сможет упокоиться, пока вы удерживаете её, — я сумел увидеть девушку с каштановыми волосами и фиолетовыми отметинами на щеках. Большие карие глаза, средний рост. Я быстро описал ему девушку. Он не мог поверить моим словам.
— Как такое возможно? — он стал закипать и приготовил кунай.
— Ваша связь очень крепка. Из-за этой связи она не может уйти, пока вы удерживаете её. Такая связь может быть лишь при сильной любви. Всё, так, я не хочу в этом участвовать. Если вы мне не верите — ваше дело. Моё — вас предупредить и помочь. Ваше — отказаться и решать всё самому, — я резко решил опустить руки. Неохота сталкиваться с Шиноби, тем более без хранителя. Развернувшись, я хотел уйти, как услышал внутри себя её голос. «Помоги…» — он был настолько слаб, что я еле смог его уловить.
— Постой! — и он туда же. — Я не думал, что когда-то встречу тебя. Слухи о странном мальчике, который очищает дома от духов. Сначала я в это не верил. Но когда встретил тебя, моё мнение изменилось.
— Так, ладно, чтобы на сто процентов закрепить ваше доверие, — я подошёл к нему. Он напрягся; я достал печать офуда, как кунай оказался у горла. — Тише, это всего лишь бумажка. Она не причинит никакого вреда, — я прицепил его на себя и протянул руку к девушке. Она робко взяла его, и после произошла вспышка. Рин на несколько минут вошла в моё тело и могла разговаривать и видеть.
— В тот день меня похитила деревня тумана. Их целью было запечатать во мне хвостатого зверя. После отправить меня обратно в деревню листа и освободить всю мощь хвостатого, чтобы уничтожить деревню. Я была полностью под контролем, прямо в моём сердце была печать марионетки. Я знала: если ничего не предприму, то мой родной дом будет уничтожен. Ты спас меня из деревни тумана, но враг смог достать нас. Я дождалась, когда ты применишь райкири, и точно подсчитала момент. Прыгнула под твой удар, удар того, кого любила, и защитила свою деревню. Прости, что я заставила тебя ударить меня райкири. В тот день я сама выбрала смерть. Прошу тебя, Какаши, перестань корить себя. Не ты виновен в моей смерти, это всё я… — действие печати закончилось, и девушка отделилась от меня.
— Теперь вы убедились. Рин до сих пор страдала все эти годы. Вы должны отпустить её, — Шиноби подошёл ко мне и упал на колени. Он смотрел на меня с горечью и тоской. С правого глаза потекли слёзы; он уставился на небо.
— Рин… Прости меня…. Я не знал, что из-за меня ты будешь страдать… Даже после смерти ты не могла обрести покой… Обито, Рин, я виновен в вашей смерти… Если бы я был сильнее, тогда бы всё изменилось. Я думал… что уже смирился с её смертью. Но всё, что я сделал, — это просто похоронил себя на работе. Чем хуже мне было, тем больше я работал, но тем больше я тосковал по ней. Моя жизнь покрылась серой пеленой…
— Она просит передать тебе, — Рин снова коснулась меня и без какой-либо печати офуда стала разговаривать своим голосом через меня. Она решила потратить свою духовную энергию ради этого момента. — Выслушай меня. Спасибо за всё то время, проведённое вместе… За эту небольшую, но поистине восхитительную историю… Пожалуйста, позаботься о местечке для меня… Вот так уйти… После всего, что было между нами… Эти воспоминания… коллеги… друзья… семья… ты… я так благодарна… Это было честью для меня, Хатаке Какаши, — шиноби сжал кулаки и закричал во всё горло. Через минуту он успокоился и обратился ко мне.
— Как мне освободить её?
— Уже никак… Ты уже сам освободил её… — сам не понял почему, но слёзы потекли сами по себе. Может, это эмоции Рин так сильно повлияли на мой разум. Я увидел то, что хотел: красная нить оборвалась, и душа девушки стала растворяться. На миг её голос материализовался, и Какаши услышал.