Конечно, я мог проигнорировать её и не помогать. Но пройти мимо, если просят помощи — это сверх моих сил. Подойдя к первой партии, я взвалил на себя как можно больше полен. Хозяйка общежития испугалась, увидев сколько я на себя взгромоздил полен и хотела вмешаться. Рявкну на неё спросил куда тащить. Она молча сопроводила меня, каждый раз подстраховывая. Уже через двадцать метров почувствовал, как руки стали дрожать. Тело еще не восстановилось с прошлого раза, а я таскаю такую тяжесть на себе. Оставалось ещё половину пути, а ноги уже стали подкашиваться. Я прибавил шаг и через считанные секунды дошел до заветной цели и вывалил дрова у двери.
— Я выполнил вашу просьбу, конечно частично. Но этого пока хватит на сегодня мое тело ещё не восстановилось с прошлого раза. Всё остальное я в течение недели перенесу, — сделал вид, что руки и ноги не болят. Спокойно стряхнул с плаща остатки опилок и с голого торса.
— Погоди, Мамору, я же пошутила. Не нужно, я сама справлюсь.
— Вы просили помощи, я откликнулся. Если я взялся за работу, то выполняю до конца. Теперь сопроводите меня к моей комнате, — она молча кивнула, обеспокоено посмотрела на меня, будто увидела совсем другого человека. Не того мальчика что стоял пару минут назад, а взрослого человека.
Молча мы прошли на четвертый этаж, квартира оказалась самая крайняя от лестницы. С одной стороны, хорошо, не будет двух соседей с боку и сверху. Но минус в том, что при опасности или пожаре лестница находилась очень далеко, а прыгать с четвёртого этажа очень сильно не хотелось. Ничего, продумаю как выйти из этого положения. Уже есть мыслишка прикрутить лестницу на этой стороне.
Она дала мне ключи. — Это запасные, прошу, не теряйте, дубликатов у меня нету. Недавно сюда приходил один человек с девочкой, но я их не видела, как выходили. Так что наверняка они там ещё. Если что будет нужно, я нахожусь на первом этаже в первом номере.
— Спасибо, — я принял ключи и поклонился в знак уважения.
Она странно вздохнула и потрепала меня по волосам. Я не успел среагировать на этот жест, как она молча ушла. Сопроводив её взглядом вставил ключ в замочную скважину. Прокрутив пару раз замок щелкнул, и дверь с легкой руки отворилась.
Войдя внутрь, обнаружил две пары обуви. Значит, хозяйка была права — они ещё не ушли. Разувшись, я устремился по маленькому коридору, в нем имелись две двери с двух сторон. Дальше открывалась большая гостиная где могли собраться пять или семь человек. В этой же гостиной находилась кухня, она отделалась лишь маленькой стенкой, как в столовых при подаче блюд. В гостиной имелось ещё одна дверь.
— Извините за вторжение, — сказал, ожидая каких-либо действий. И не зря, дверь в гостиной открылась и оттуда вышел Ирука с девчонкой по имени Узумаки Наруко. Она всё также носила одежду с прошлого раза, два года назад.
— Мамору, — произнёс он моё имя будто видел во мне врага. — Спасибо что согла… — не успел он договорить, как я перебил его.
— Давайте договорился. Сэнсэй. Я лишь присматриваю за ней и всё. По имени прошу более не обращаться ко мне, лишь по фамилии Сэнджи. Вы мне не брат и не друг, а лишь Сэнсэй, который помогает присматривать за девочкой, — холодно сказал ему взглянул на Наруко. Она так зло смотрела на меня, что снова стала источать красную ауру.
— Ты мне не нравишься, — произнесла она, взглянув исподлобья.
— Взаимно, но хочу тебя предупредить. Если я замечу хоть малейшее колебания чакры лиса, не жди от меня пощады. Ты снова потеряешь сознание, как было прошлый раз, а демон будет запечатан, — аура девочки изменилась, становясь кроваво-красной. Я достал печать и приготовился использовать технику. Ирука опустился на одно колено и повернул Наруко к себе лицом.
— Успокойся, не дай гневу взять верх. Помнишь, как я тебя учил глубокий вдох и медленный выдох, — он, словно как родной брат успокаивал уже достигшую кондиции девочку. Она пять раз повторила дыхательные упражнения, и гнев стих, как и аура. Я убрал печать обратно и огляделся по сторонам.
— Я вижу тут всего лишь одна спальная комнатная, гостиница с кухней и санузел с душевой. Это всё кардинально меняет. Та комната будет твоя, я буду спать в гостиной. При этом твоя дверь всегда должна быть открыта, и не при каких предлогом закрыта или прикрыта. Я должен видеть тебя всегда, что ты делаешь и чем занимаешься. Это первое условие, второе — каждую неделю у нас будет генеральная уборка. Третье — мы разделим с тобой обязанности по дому, кто чем будет занимается. Я не дам тебе бездельничать, если в квартире будет полный срач. В-четвертых, когда у тебя свободное время — делай что угодно. Если собираешься уходить — оповещаешь меня, и я иду с тобой. Ну и самое главное, ты всегда, запомни, всегда, должна уяснить три моих главных правила. Первое — я всегда прав, и ты обязана слушаться меня всегда и беспрекословно. Второе — обращайся ко мне по фамилии. В-третьих, если я окажусь не прав, или мои действия нелогичны, смотри правило один. Если ты согласна на всё это перечисленное, тогда мы приживемся. Твой ответ? — я понимал, что поступаю глупо, устанавливая рамки. Но без правил у нас будет один хаос, а этого мне не нужно, и мне будет намного удобнее присматривать за ней.
— Мамору это уже перебор. Она не пленница какая-то, а живой человек! — возмутился Ирука размахивая руками.
— Я не Вас спрашиваю, Сэнсэй. Вы приходили ко мне, чтобы я жил с ней и присматривал за ней. Я согласился, но никаких-либо правил Вы не устанавливали. Так что будьте любезны в следующий раз обращаться ко мне по фамилии и дать ответить ей самой. Лис, что в ней запечатан, бесконтрольный, и не дать ему вырваться — это моя задача. Если из-за вашей халатности чуть не пострадала деревня, это ваша вина. Моя задача — уберечь деревню от повторения семилетней давности. Если вы не справились с вашей задачей будьте любезны не влезать, куда не надо. Так что я повторюсь ты согласна с моими правилами? — по глазам девочки я видел, как она всё понимает. Ей тяжело согласиться с моими пунктами, ведь я просто-напросто лишаю ей свободы. Через каких-то пару минут молчаний, и игр кто кого переглядит она ответила.
— Хорошо, я согласна. — ответ не понравился Ируке, а меня полностью устроил.
— Тогда сегодня ты можешь быть полностью свободна. Развлекайся, отдыхай как хочешь. Сэнсэй приглядит за тобой, а я пока останусь тут и приготовлю все необходимое, — Ирука ничего не стал мне говорить. Он, лишь презрительно метнув в меня взглядом, ушел с девчонкой оставляя меня одного.
Подождал минуты две, пока двоица покинет общежитие и я останусь один. Я убедился в этом, когда они скрылись за переулок и мог выдохнуть. Ноги подкосились, сердце сжалось в груди, снова подступала вспышка. Это уже второй раз за день. Такого просто не может быть. Впервые, за два года у меня происходить две подряд. С первой я понимаю, это из-за проклятых камней. А вот почему вторая стала надвигаться? Ведь я не испытывал гнева или злости. Лишь указал на каких условиях я буду присматривать за ней и всё. Так почему это основа происходит? Ответ пришел сам собой.
Ведь детская часть отличается от взрослой кардинально. Дети — это беззащитные цветы жизни, которым не ведома так называемая ответственность и страх. Они летают в своих фантазиях, изображая себя могучими героями, спасая невинных, и восстанавливают справедливость. В моей детской части имелся такой изъян. Ей не понравился как я обращался с девочкой и она хотела справедливости. А вот взрослая часть наоборот, а точнее я был полностью прав и лишь так смогу обезопасить её. Вот из-за этого две части меня стали снова сражаться между собой кто прав, а кто нет.
Это нужно было пресечь, если начнётся вспышка, я тут камня на камне не оставлю. Дабы успокоить детскую часть, пришлось говорить вслух и оправдываться. — «Если не сделать, как я говорил, тогда могут пострадать невинные. В ней запечатан демон, если он выйдет из-под контроля, то никто из тут живущих не сможет его остановить. Ты такой хочешь справедливости? Обрести всех на гибель, лишь потешив своё самолюбие справедливости? Да, понимаю, что перегнул палку, но это ради её безопасности.» — эти слова заставили детскую часть успокоиться. Но она держалась на своём. Пришлось идти на крайние меры — «Хорошо, я постараюсь смягчиться. Она не будет себя чувствовать, как заключённый в тюрьме. Обещаю.» — Вот тут она смягчилась и ушла. Тем самым дав взрослой части взять под контроль чувства.