Внезапный стук в дверь. Вот и начался мой новый день. Встав с кровати, я заметил, что оказался самой поздней пташкой. Все мои соседи по комнате убежали умываться и готовиться к завтраку, пока я спокойно дрых. Открыв дверь, передо мной предстала в монашеском одеянии Ренике. Она укоризненно посмотрела на меня, приподняв бровь.
— Ты снова проспал, Мамору, это уже не первый раз. Ты знаешь наш распорядок дня. Если не будешь его придерживаться, то придётся тебя наказать. Лишением завтрака для начала. Может, после нескольких часов голода ты возьмёшься за ум, — она предельно дала понять, что, если это случится ещё раз, наказания мне не избежать.
— Простите, госпожа Ренике, такого больше не повторится, — лучше не злить её.
Однажды мне рассказывали, как она заперла хулигана в подвале. После проведённых там ночей он стал шарахаться от каждого, и у него выработалась стойкая клаустрофобия. Сейчас этого хулигана нет среди нас. Может, это слухи или враки, но испытывать судьбу не стоит.
Расскажу о нашей Ренике. Это дама тяжёлого характера и старой закалки. Она приверженка старых традиций и обычаев. Её возраст скрыт от меня. Но на вид можно дать лет сорок или сорок шесть. Поговаривали, что ей удалось пережить третью войну ниндзя и даже поучаствовать в ней же. Худощавая, но не очень жилистая, всё в норме. Пепельные волосы собраны в пучок и скрыты под монашеский капюшон. Всегда носит очки.
Выйдя из комнаты, я отправился в общую ванную комнату. Привёл себя в порядок и направился в столовую, где собрался весь детский дом. Нас оказалось где-то тридцать или сорок детей. Могло быть и больше, но каждый месяц кого-то да забирали. Завтрак шёл полным ходом, все уплетали за обе щёки свои порции. Если не съесть еду в указанное время, то её отбирали, и ты оставался голодным до обеда. А он начинался только в четыре часа. Я не стал медлить: получил свой паёк и сразу принялся за него. Закончив с ним, отправился на улицу, где мы все резвились. После — учёба. Наставница учила нас базовым знаниям. Потом отпускала на обед. Когда обед заканчивался, начиналась работа по дому. Вечером — ужин, за ним нам давали два часа свободы, а в девять вечера — отбой.
Так пролетали дни, каждый день не отличался от предыдущего. Со мной охотно дружили, поначалу я был счастлив этому, ведь в своём мире я был белой вороной. Но здесь совсем по-другому. Со мной разговаривали, играли, даже бывало признавались в любви. Поначалу мне это нравилось, но потом наскучило. Ведь они дети телом и разумом, когда я ребёнок лишь снаружи, но разумом взрослее намного. Всё это становилось скучным и дотошным. Я стал отдаляться от них, предпочитая одиночество, задерживался у наставницы и задавал разные вопросы, дабы оставаться с человеком своего уровня подольше.
Конечно, она была поначалу шокирована моими вопросами. Мол, как мальчик пяти лет может задавать такие странные вопросы? Но после моих объяснений — для развития — она с одобрением соглашалась отвечать на них, увидев моё стремление. Так дни стали не такими скучными, как раньше. Но всё равно я чувствовал себя запертым в петле времени, где всё повторяется. В свободное время я решил начать мастерить маленьких кукол. Как-то мастер Анабе научил меня этому ремеслу и сказал, что это поможет запечатывать духов. Но идти по пути Шаманизма не хотелось, и я просто от безделья стал рукодельничать.
***
— Мамору, пошли играть в лес, — позвал меня побритый под ёжика пацан с глупым выражением лица и без переднего зуба. Видимо, недавно выпал. На пацане лишь безрукавка и потрёпанные шорты.
— Зачем? — спросил у него я, облокотившись спиной на ствол дерева.
— Зачем-зачем? Ты всегда спрашиваешь, а после ответа отступаешь. Давай, пошли, я тебе отвечаю, будет интересно, — попытался уговорить он. Но я не сдавался.
— Сай, ты прекрасно знаешь, что нам за это влетит. Стой, дай договорить. Даже если мы не попадемся, рано или поздно Ренике узнает, и тогда будет полный коллапс.
— Кол… Чего? Что ты обзываешься сразу?
— Коллапс означает угрожающее жизни состояние. Если короче — достанется нам от неё.
— Ну и ладно, сиди тут и тухни, а мы с пацанами пойдём. Только посмей наябедничать ей, — он хмуро уставился на меня.
— Больно нужны вы мне! Идите, ищите приключения себе на пятую точку, а меня не вмешивайте в свои глупые авантюры.
— Эх, Мамору, раньше с тобой было интереснее. Сейчас ты сильно изменился. И не в лучшую сторону. Ладно, пацаны, пошли. Пускай он тухнет в своих книгах и куклах! — он махнул рукой в сторону леса, и группа из пяти парней пошла за ним.
— Значит вот как! Когда я стал неинтересен, прощай дружба, можно обзываться. Ну ладно, поглядим, кто из нас последний будет смеяться, — пробубнил я себе под нос.
Впервые я стал с кем-то дружить. Конечно, это приятно, когда с кем-то можно поговорить. Кто-то может подать руку помощи. Но бывают моменты, когда тебя предают или просто используют. Эти люди никак не могут относиться к друзьям. Мне ещё многое неизвестно об этом мире и самих отношениях между людьми. После предательства учителя мой разум теперь рефлекторно начинает ставить барьер. Примером является тот факт, что, после года общения с детьми, мне было скучно с ними. С каждым днём я удалялся от всех. Дети есть дети, но я отличался от них. Возраст разума брал верх, и барьер недоверия рос вместе с ним.
Не помню, сколько я просидел на улице, но крики, раздавшиеся из леса, заставили меня вздрогнуть. Мой взгляд устремился в ту самую сторону, куда двинулась группа Сая. Из леса, подобно буре, выплеснулся шквальный ветер, заставивший меня прижаться к дереву. Эта загадочная аномалия встревожила меня, и первые мои мысли были о Сае. Не колеблясь, на всех парах я двинулся в их сторону.
Как только добежал до начала леса, резко остановился. Странная невидимая черта повисла передо мной. Если я перейду её, то моя жизнь изменится. Я же выбрал для себя путь, так почему я снова стою перед выбором? Почему я не могу развернуться и уйти? Почему, услышав крики, я, не колеблясь, двинулся к ним на помощь? Почему я решил так? Зачем? Вдруг снова раздались крики, а за ними звуки нечеловеческого происхождения. Да чёрт возьми, кого я обманываю? Даже если я начну жить нормальной жизнью, кто даст гарантию, что она будет счастливой? По пути Шамана я тоже не хотел идти, но после аварии я автоматически встал на эту тропу. Если так подумать, физический труд не для меня. Вряд ли я смогу найти работу по душе. А если буду вводить в этот мир что-то новое из моего мира, боюсь, меня посчитают за сумасшедшего, а с ними я знаю, что делают. Значит, второй путь… путь Шаманизма.
Сжав кулаки, я двинулся вперёд, пересекая черту.
========== Акт 1. Глава 3 — Путь шамана «Предательство» ==========
Пробираться сквозь лес одному оказалось ещё той работёнкой. То волосы запутаются в колючке, то споткнусь о торчащий корень, и, вдобавок ко всему этому, бьющая по лицу листва от мистически возникающего ветра. Когда я вошёл в лес, голоса стихли; мне больше не слышались крики или мольбы о помощи. Но напряжение так и осталось. Последний раз я слышал их где-то в стороне востока. Если двигаться туда, то наверняка найду их там. Так я и поступил, направившись на восток.
Через пять минут ходьбы, увешанный ветками и взявшийся из ниоткуда паутиной на лице, я выбрался на небольшой пятачок, где лицезрел разруху. Я не мог поверить своим глазам. Везде валялся хлам в виде разбитых досок, черепицы, странных рисунков в форме мозаики. Но самым страшным было то, что вокруг всего этого лежали тела ребят из группы Сая. Прямо над ними в воздухе висело три еле различимых силуэта.
Если я еле вижу их, значит, это проделки Ёкаев. Всего их трое, и, судя по разрушениям, они сильны. Аномальный ветер этому свидетель. Но что могло заставить их сотворить такое с этим местом? Может, группа Сая натворила что-то и этим разозлила духов? Погодите, если я вижу их смутно, то значит…