У самого входа в расщелину стояли, сдвинутые к стенам, два металлических турникета с табличками:
Частная собственность!
Проход для туристов воспрещен!
– И на чью же частную собственность мы сейчас покушаемся? – поинтересовался Камохин.
– Пещера, как и вся скала, принадлежит племени анагу, – объяснил Зунн. – Государство платит аборигенам арендную плату за право использовать скалу как туристический объект.
– Выходит, это твоя скала? – дружески подмигнул Брейгель одному из племянников Ноя, кажется, Лиаму.
Абориген с серьезным видом кивнул.
– А почему туристам нельзя входить в пещеру?
– Улуру – священное место, – ответил на этот раз Ной. – А минга не умеют себя вести так, как того требуют духи.
– Минга? – удивленно переспросил Брейгель.
Ной усмехнулся и ничего не ответил.
– Что значит минга? – дребезжащим, как щепка, шепотом спросил Брейгель у Лиама.
– Так анангу называют черных муравьев, – так же тихо ответил молодой абориген. – И туристов, которые, как муравьи, ползают по Улуру.
Подручные Зунна уже успели занести в расщелину электрогенераторы, которые сейчас безмолвно пыхтели на металлических козлах, установленных вдоль левой стены. Черные кабели, подсоединенные к генераторам, тянулись в глубь пещеры.
Едва наемники успели занести в расщелину последние ящики, как с неба сплошной стеной обрушился дождь. Тотчас же по полу пещеры зазмеились тоненькие струйки воды, которые на глазах становились все шире. Теперь стало понятно, для чего электрогенераторы были подняты на козлы – в противном случае их бы залило водой.
Отведя племянников в сторону, Ной вручил им два небольших и, судя по всему, не очень тяжелых мешка. При этом он давал братьям какие-то наставления, но, поскольку делал он это на языке аборигенов, если кто и понимал его, так, может, только Зунн. Который со всей серьезностью занимался экипировкой. Как будто собирался не пещеру осматривать, а Эверест покорять. Зунн повесил себе на шею большой кожаный кофр с множеством отделений, карманов и кармашков и, переходя от одного открытого ящика к другому, методично набивал его походным инвентарем, лекарствами и всевозможной мелочовкой вроде одноразовых зажигалок, перочинных ножей, крошечных фонариков, зажимов и карабинов. Больше всего удивило Осипова, который в этот момент как раз оказался рядом с Зунном, когда тот открыл коробку, полную небольших металлических статуэток. Все статуэтки были одинаковые, размером с фалангу среднего пальца, и изображали сидящих с гордым видом лягушек. Зунн, не задумываясь, зачерпнул из коробки горсть металлических лягушек и ссыпал их в один из карманов своего кофра. Осипов постарался сделать вид, что ничего странного в этом не находит. Но Зунн все же заметил его заинтересованный взгляд.
– Вам бы я тоже посоветовал как следует экипироваться, – сказал он, прижав к губам окоторо. – Мы ведь даже понятия не имеем, с чем можем столкнуться там, куда собираемся отправиться. Значит, нужно быть готовыми ко всему!
– У нас все с собой. – Осипов подкинул рюкзак на плечах.
– Такого у вас нет!
Зунн двумя пальцами взял из коробки лягушку и показал ее квестеру.
Осипов непонимающе пожал плечами:
– Зачем?
– Ну, кто знает, – загадочно прожужжал в окоторо Зунн. – Вдруг пригодится?.. Впрочем, решайте сами! – Он кинул лягушку назад в коробку, на груду других, таких же, как она. – Но вот это возьмите непременно! – Он сунул квестеру в руки большой фонарь с ручкой и ремешком, чтобы можно было повесить на плечо.
– Спасибо, – не стал отказываться квестер.
Зунн коротко кивнул в ответ и перешел к следующему ящику.
Осипов заглянул в коробку с лягушками, подумал, взял четыре штуки и кинул в карман. На всякий случай. Не пригодятся – можно будет потом подарить ребятам в ЦИКе как австралийские сувениры.
– Это что такое? – прожужжал над ухом у Осипова Орсон.