Он думал и о Рэйчел, но молиться о ней не осмелился.
Он думал о малышке Хетти, унаследовавшей от матери улыбку и глаза, так любившей поболтать.
Он думал о Джошуа, который мало говорил, но, казалось, не сводил с него глаз.
В паре футов от него мужчина средних лет поднялся со скамьи и заговорил. Он был худым и болезненным на вид.
— Эта ужасная война подходит к концу. Медленно, мало-помалу она отступает, мы знаем, она не продлится вечно. Многие газеты призывают нас голосовать на выборах за нового президента — генерала Фремона. Говорят, президент Линкольн не станет преследовать южан, когда война закончится. Генерал Фремон утверждает, что не время прощать — пришло время отомстить жителям Южных штатов, — проговорил он. — Иисус сказал: «Отец, прости их, ибо не ведают они, что творят». Господь же ответил: «Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напои его»[27]. Мы должны простить грехи, свершенные обеими сторонами в этой бесчеловечной войне, и помолиться о том, чтобы слова псалма этого стали явью, и чтобы воцарились в мире милосердие и истина, праведность и мир. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими[28].
Он сел на свое место, и вновь воцарилась полная тишина.
Следующей поднялась женщина, которая сидела прямо напротив Шамана. Она сказала, что ищет прощения для человека, который причинил большое зло ее семье. Она хотела освободиться от ненависти и найти в себе снисхождение и милосердную любовь, но никак не могла пересилить себя и простить. Она просила друзей помолиться, чтобы Господь ниспослал ей силы.
Она вернулась на место. Поднялась другая женщина, на этот раз — из дальнего угла, так что Шаману плохо было видно ее лицо, и он вообще не понимал, что она говорит. Спустя некоторое время она села обратно, и снова повисла тишина; все молчали до тех пор, пока рядом с первой женщиной не встал мужчина с очень серьезным лицом. Ему было слегка за двадцать. Он сказал, что должен принять важнейшее решение, которое повлияет на ход всей его дальнейшей жизни.
— Мне нужна помощь Господа и ваши молитвы, — сказал он.
Больше выступающих не нашлось. Время все шло и шло, и тут Шаман увидел, как Джордж Клайберн поворачивается к мужчине, сидящему с ним рядом, и пожимает ему руку. Все присутствующие сочли это знаком того, что собрание окончилось. Несколько человек, сидевшие рядом с Шаманом, пожали руку и ему, после чего все единым потоком направились к выходу.
Это была самая необычная церковная служба, которую Шаману доводилось видеть. Весь обратный путь к дому Клайберна он пребывал в раздумьях.
— Так что же получается, квакеры должны прощать любое преступление? А как же торжество справедливости над злом?
— О, мы верим и в справедливость, — ответил Клайберн. — Мы не верим лишь в месть и жестокость.
Шаман знал, что несмотря ни на что его отец хотел отомстить за смерть Маквы, и теперь он сам хотел закончить начатое им.
— А вы бы стали бороться, если бы кто-то на ваших глазах собирался застрелить вашу мать? — спросил он и смутился, когда в ответ услышал, как Джордж тихо рассмеялся.
— Рано или поздно этот вопрос задает каждый, кому интересен пацифизм. Моя мать умерла давным-давно, но если бы я попал в такую ситуацию, уверен, Господь дал бы мне знак и подсказал, как правильно поступить. Сам подумай, Шаман. Ты ведь не откажешься от проявлений жестокости только лишь потому, что я тебе так сказал. Такое решение идет не отсюда, — показал он на свои губы, — и не отсюда, — теперь он коснулся пальцем лба доктора. — Такое решение можно принять лишь сердцем, — он похлопал Шамана по груди. — И лишь тогда ты сможешь вложить меч в ножны и откажешься от насилия, — сказал он, будто Шаман был каким-нибудь древним римлянином или вестготом, а не глухим, которому отказали в поступлении на военную службу.
— Это произойдет лишь потому, что у тебя не останется другого выбора, — пояснил Клайберн, снова засмеялся и натянул поводья, чтобы лошадь скакала быстрее.
— Гайгеры приглашают нас вечером на чай, — сказала Шаману мать. — Рэйчел говорит, мы просто обязаны к ним заглянуть. Возьмем с собой лесных орешков для детворы?