Феликс в основном летал по поручениям, которые давал Сергей. Как-то я поддразнила его, сказав, что филин мой, ведь он подарил его мне, а значит, не должен выполнять просьбы шамана. На что он ответил, что просто одалживает птицу, да и сам Феликс не против.
Однажды я решила выяснить один вопрос, который не давал мне покоя несколько дней.
-Сергей, а почему деревенские тебя шаманом называют?
-Им нравиться считать, что у них под боком живет настоящий шаман, а я не стал их переубеждать. Зачем? Пусть думают что хотят, мне от этого ни жарко, ни холодно.
-Они думают, что ты всемогущий, поэтому боятся тебе перечить?
-Не думают, а знают, – поправил меня шаман. – Когда я здесь только поселился, они не очень-то обрадовались чужаку. Ну и пришли сюда выгонять. У меня тогда было очень плохое настроение, поэтому не особо с ними церемонился. Почувствовав на себе мою силу, они окрестили меня шаманом и перечить больше не смеют.
-Хотела бы я это увидеть.
-Может, я как-нибудь покажу тебе магический поединок, напомни мне об этом.
-Уж не сомневайся, напомню. А работа у тебя есть? А то все необходимое ты покупаешь, откуда же деньги берутся?
-Я работаю в городе. Вот летом, когда мы ездили туда, я работал. Неплохие деньги, между прочим, получил.
-Ясно, – упоминание города всколыхнуло воспоминания о Лео, и мне расхотелось разговаривать.
-Что случилось, Лу? – на лице Сергея отразилось беспокойство. – Ты вспомнила про Лео?
-Нет, не беспокойся, – я улыбнулась ему, чтобы он перестал обо мне беспокоиться. – Знаешь, я раньше не говорила это тебе, но я очень тебя люблю.
Судя по всему, мои слова пошатнули его душевное равновесие. На лице шамана поменялась целая гамма чувств: от радости, до тихой печали.
-Спасибо, Лу. Я тоже тебя люблю.
После этих слов он вышел на улицу, а я не могла понять, почему, когда он говорил это, его глаза были полны боли.
Время летело незаметно. Наступила весна. Вновь зацвела сакура, которая будет радовать глаз вплоть до конца лета. Большую часть времени, когда не была занята помощью Сергею или периодической практикой в готовке (шаман попросил меня иногда готовить еду), я проводила лежа под этим деревом и слушая музыку. Иногда я подпевала моим любимым исполнителям, справедливо полагая, что в лесу, кроме зверей меня никто не услышит.
-У тебя очень красивый голос, – сказал однажды шаман, когда работал над каким-то странным устройством.
-Откуда ты знаешь? – удивилась я.
-Я слышал, как ты поешь, лежа под сакурой. Знаешь, ты бы стала очень знаменитой певицей, если бы отправилась в столицу и прошла прослушивание в Ассоциацию Искусства.
-Я не очень люблю выступать перед кем-то, но за комплимент спасибо.
-Это твое дело, – пожал он плечами. – Но, если со мной что-то случится, пообещай, что отправишься именно туда.
-А почему с тобой может что-то случиться? – у меня от его слов появилось нехорошее предчувствие.
-Это не важно. Просто пообещай и все, – его разноцветные глаза смотрели на меня так серьезно, что я тут же пообещала ему это.
-Вот и отлично, – его глаза вновь приобрели веселое выражение и я расслабилась. Но предчувствие беды почему-то прочно поселилось на краю моего сознания.
Предпосылки беды, которую я чувствовала с каждым днем все сильнее, начались вскоре после нашего разговора о моем будущем.
В лесу обычно нельзя встретить людей. Все они предпочитают объездной путь, а деревенские жители просто боятся шамана. За все время, что прожила у Сергея, я ни разу не видела ни одного лесника или ягодника, поэтому, услышав цокот конских копыт, очень удивилась.
В этот момент я гуляла по лесу недалеко от нашей избушки, поэтому прибежала как раз к тому моменту, когда солдаты (судя по форме, это были именно они), окружили Сергея. Они спешились и потребовали у него воды. Я изумленно наблюдала, как такой гордый человек, как мой шаман, сгорбившись, раболепно протягивает этим людям ковш с водой.
Один из солдат, видимо капитан, выхватил ковш из рук Сергея и глотнул. В ту же секунду вода полетела в лицо шамана, а солдаты дружно загоготали, как гуси. Внутри меня начало подниматься негодование. Да как он смеет так обращаться с ним?!