— Могу я узнать, что здесь происходит? — хмуро произнёс застывший в дверях Артур.
Ксюша поспешно подскочила на ноги.
— Я убиралась у себя и решила помыть весь дом, — сбивчиво затараторила она. — Простите, у вас вовсе не грязно, просто я хотела отблагодарить! Всё, что могу…
— Господин, я давно предлагала вам нанять горничную, — прозвучал за левым плечом женский голос. — Это избавит вас от лишних забот.
Артур лишь отмахнулся — и Ксюша приняла это за призыв замолчать. А тот замялся, не зная, как объяснить девчонке, что её поступок переходит все рамки приличия. Правду говорят — простота хуже воровства. Меньше всего он хотел, чтобы в этом доме жил кто-то еще, трогал его вещи, везде совал свой нос. И не важно, что будет на уме: любопытство или стремление помочь.
— Не делайте так больше, — попросил он, и Ксюша кивнула.
— Простите, — еще тише произнесла она и вдруг встрепенулась. Нервно одернула подол платья и выпалила: — Вот я дура-то, о самом главном не подумала! Вы мужчина, я женщина, конечно же… — Холодок пробежал по спине, Артур изумленно глянул на Ксюшу. — Чего вы хотите? Только скажите, и я сделаю! Я правда очень вкусно готовлю, поверьте! Борщ, котлеты, пирог? Что-то более сложное?
На губах Артура невольно расплылась улыбка, он тихо хмыкнул.
— Чему вы смеётесь? — не понимая, спросила Ксюша. Поздно подумала о том, что шаманы не едят обычные блюда.
— Котлетами меня еще подкупить не пытались, — признался он.
— Вы не были женаты? — наивно поинтересовалась Ксюша, и улыбка мигом исчезла с лица Артура.
— Возвращайтесь к себе, — отрезал он и, резко развернувшись, исчез в коридоре.
— Но я же тоже голодная, — тихо произнесла Ксюша, вновь опускаясь на колени.
Откуда-то из дальнего угла к ней выкатилось большое зеленое яблоко.
Если так дальше пойдет, он не сможет сегодня работать. Он даже утром для медитации сосредоточиться не смог! Артур досадливо вздохнул. Конечно, всё дело в Мие. Боль от её потери за все эти годы стала меньше, но он так и не смог смириться. Вопреки её просьбам, не сумел забыть, отпустить, жить дальше, будто её не существовало. И теперь, потеряв окончательно… скорее, злился. Да, сейчас он был очень зол на Мию — а это разрушающее чувство. И вина Ксении в том, что она постоянно об этом напоминала. Что теперь с этой девчонкой делать? Подобные проблемы не решаются быстро.
Трэя, как мудрая женщина, предусмотрительно молчала. Артур пытался выкинуть гостью из головы, но четкое, непривычное ощущение того, что в доме он не один, мешало это сделать.
— Чем она занята? — тихо спросил он Трэю.
— Лежит на кровати, свернувшись и обхватив живот, — последовал ответ через пару минут. — Плачет.
— Почему? — Трэя специально не отозвалась сразу, и Артур догадался сам. Вовремя исправился. — Я спросил, с животом что? Ударили вчера?
— Нет. Она голодная. Не ела давно.
Артур раздраженно растер лоб. Что ему, теперь еще и готовить для неё? Уж лучше б щенка домой взял, с ним и то проблем меньше!
Ритмичная громкая музыка и вспышки ярких цветных огней внушали ощущение какой-то нереальности происходящего. Но куда больший эффект создавала танцевавшая перед ним Ксюша — вчерашняя серая мышка, сейчас манившая каждым своим движением. Никита глаз не мог оторвать. Приподняв руками длинные волосы, она повернулась к нему вполоборота, томно выгнулась, демонстрируя всю красоту и гибкость молодого тела и грациозно двигаясь в такт музыке. Упругие прелести так и манили накрыть их ладонями, и Никита не выдержал — подступил вплотную, положил руки на талию, но быстро скользнул ниже, прижимая Ксюшу к себе.
А та лишь обернулась, насмешливо глянула поверх плеча.
— Люди смотрят, не стыдно? — прозвучало игриво, без малейшего укора.
— Они и так все на тебя смотрят, — горячо, с нотками ревности шепнул ей в ухо Никита.
А Ксюше, кажется, и дела не было. Вильнув бедрами, она нарочно задела ими ширинку — и тут же вырвалась, отступила на пару шагов, обернулась, жестом подзывая к себе. Никита, уже плохо себя контролируя, поймал её ладонь, резко дернул ближе и, перехватив за талию, впился в губы поцелуем. Ксюша ответила, но всего на секунду — тут же смеясь оттолкнула, огладила по груди, развернулась, задев по лицу волосами и, едва Никита хотел обнять её за талию, юркнула куда-то вниз.