— Жар другого рода, шеф, — всё-таки ответила призрак. — Она влюбилась. Она повзрослела. Но её парень с этим справится. Правда?
Артур не ответил. Сел на кровати, растирая лоб рукой, затем резко поднялся на ноги, натянул футболку и отправился на второй этаж.
11. Букетик лаванды
На стук никто не ответил, и Артур нарочито медленно отворил дверь. В комнате было довольно душно, а Ксюша и не думала притворяться спящей: только тускло сверкнула глазами, забившись в угол и закрываясь подушкой.
— Сегодня тяжелая ночь, мне тоже не спится, — пояснил своё появление Артур. — Вот, это должно тебе помочь.
Он поставил на подоконник над батареей маленькую вазу с букетом сухой лаванды и чуть приоткрыл окно, чтобы проветрить комнату. Взгляд Ксюши не отпускал ни на мгновение, льнул к спине, заставляя горячие мурашки выплясывать под кожей. Она сидела так тихо — будто в напряженном, испуганном ожидании, — что Артур даже дыхания её различить не мог. И вся неоднозначность этой ситуации, хрупкая черта, за которой могло раскрыться то, что оба пока предпочитали утаивать, мечом ответственности нависла над головой Артура.
— Спокойной ночи, — твёрдо произнёс он, не оборачиваясь.
Специально не глядя в сторону Ксюши, спешно покинул комнату и плотно прикрыл за собой дверь.
Кажется, он напугал её поздним визитом. Что ж, так даже лучше: страх быстро спускает с небес на землю и заставляет думать о более важных вещах, чем сердечная тоска.
Так и случилось. Когда Артур вернулся к себе и прислушался, Ксюша уже не ворочалась: то ли начинала дремать, то ли уже спала сладким сном. Он сам устало упал на кровать, глядя в темный потолок и мысленно отгоняя жалящие стайки ненужных вопросов. Ответы всегда есть внутри, но некоторые вещи лучше не допускать до сознания — так проще.
В коридоре тихо скрипнула половица.
Артур насторожился. В этом доме, окруженном защитным барьером от посторонних сущностей и животных, всегда было очень тихо. Легкие, едва различимые шаги приблизились, медленно начала открываться дверь в его комнату — и Артур сразу поднялся навстречу. Тусклый свет электрического камина выхватил их темноты появившуюся на пороге Ксюшу. Почти неслышно ступая босыми ногами по полу, как в первую свою ночь в этом доме, она зашла в спальню и медленно направилась прямиком к кровати Артура.
— Опять бродишь во сне? — тихо спросил тот, но ответа не получил.
Ксюша подступила вплотную, остановилась и подняла голову, прямо глядя Артуру в глаза. Она не спала, она пришла к нему, и осознание этого горячими толчками билось в висках, заставляло зрачки расширяться, словно так он мог прочитать, изучить её всю — и навечно оставить этот момент в своей голове. Ксюша мягко качнулась вперед, теплые девичьи руки легли ему на грудь, и алые, чуть приоткрытые губы нерешительно потянулись к губам.
— Жанна? Не ожидал от тебя, — внезапно строго произнёс Артур, и Ксюша замерла.
Побледнела, отпрянула, опустила голову, мгновенно разрушая всё запретное волшебство. Произнесла тихо, но чётко:
— Я хотела ей счастья, шеф.
Артур вздохнул с какой-то неопределимой смесью эмоций и ласково накрыл её плечо ладонью.
— Жанна, ты была хорошим воином, — начал он, и Ксюша поджала дрогнувшие губы. — Ты храбро сражалась, но когда вас взяли в кольцо, не смогла себя убить. Эти ублюдки надругались над тобой, замучили насмерть. И сейчас ты готова нарушить главное правило и вернуться в ларец, бесконечно переживать тот момент — только, чтобы малознакомая тебе девушка была счастлива?
Ксюша подняла на него странно поблескивающие, но сухие глаза, слабо улыбнулась.
— И вы, шеф, — едва различимо прошептала она. — Я же всё вижу.
Артур хотел было ответить, но промолчал — и Ксюша продолжила во внезапном приступе отчаянной откровенности:
— Я ждала окончания войны, чтобы ему признаться, а надо было жить, пока живы. Так бы нам досталось хоть немного счастья. И не было бы так горько умирать. И вы — не упускайте момент.
— Уходи, пока я не передумал, — глухо произнес Артур.
У каждого из них была своя горькая история, но… если дать призраку волю, если допустить в себе хоть каплю сочувствия — больше не сможешь им управлять. Он искромсает твою жизнь, пытаясь исправить собственную.
Ксюша послушно прикрыла веки — и тут же обмякла, едва не рухнула, если бы Артур не успел опять подхватить её в объятья. Да что ж такое, не могла вначале обратно отвести?!