— Не в этом дело, — Ксюша не собиралась ничего рассказывать об Артуре, никому и никогда. — Просто неправильно это.
Люба, склонив голову на бок, окинула её странным взглядом. Кажется, она была совершенно иного мнения, но предпочла его не озвучивать. Спросила другое:
— И где ты будешь жить?
Хороший вопрос. За всё время в доме шамана Ксюша ни разу не пыталась исполнить своё обещание и найти новое жильё. Не успела, забыла, а после и вовсе решила, что отыскала свою семью… Как глупо. Она полностью доверилась едва знакомому мужчине — и вот теперь снова на улице, с ещё меньшим количеством денег и разбитым сердцем.
— Найду место, — едва слышно пробормотала она, пряча взгляд в пустой чашке.
— Понятно, — деловито отозвалась Люба. — Если хочешь, можешь пока пожить у меня. Мать в Ницце с очередным хахалем, вернётся только к середине февраля. Диван в твоём распоряжении, только не разводи бардак.
Наверное, она ждала, что Ксюша встрепенётся, захлопает в ладоши от радости, примется отчаянно благодарить — только ничего этого не случилось. «Бездомная сиротка» задумчиво молчала, покачивая пустую чашку. Она больше не верила в подобную доброту. И, хоть Люба и была девушкой — а это уже делало её предложение в чужих глазах более безопасным, соглашаться отчего-то не хотелось.
Вот только другого варианта у Ксюши действительно не было.
— Спасибо, — сдержанно отозвалась она, пообещав себе, что съедет при первой же возможности. — Мне нужно всего пару дней.
— Отлично, — Люба хлопнула в ладоши, негромко и мягко, будто ставя точку в этой теме. — Оставайся. Хочешь, я тебе погадаю?
Колючие мурашки пробежали по спине от этого предложения и недавних воспоминаний. Хотя, казалось, то время, когда они с Артуром еще были на «вы», осталось далеко в прошлом.
— Ну что? — переспросила Люба, доставая откуда-то из с верхних полок колоду карт.
— Мяу! — неожиданно для себя выпалила Ксюша, тут же испуганно захлопнув рот.
— Будем считать это согласием, — не показывая удивления, отозвалась Люба. — А теперь мысленно сформулируй вопрос и думай о нём.
Отодвинув печенье и чашки, она перетасовала и раскинула карты, предложила выбрать несколько… Ксюша не вникала. Она не разбиралась в гаданиях, тем более на таро, но оставалась абсолютно уверенна, что никто не увидит её судьбу яснее Артура — и безо всяких карт. Она не верила Любе, считала происходящее сейчас обычной игрой, в которой не особо хотела участвовать. Но из вежливости приходилось терпеть.
— Хм, в прошлом у тебя вижу женщину, — начала Люба. — Черные волосы, алое сердце… много страсти. И мужчина с ней рядом. Что-то их связывает! Тут еще обман замешан…
«Ну да, ну да, — едва не закатывая глаза к потолку, думала Ксюша. — Рассказывай. Тут дерево какое-то нарисовано и шут подвешенный вниз головой, а не женщина».
— В настоящем, — страшно играя бровями, будто всамделишная гадалка, продолжала вещать Люба, — кошку и собаку вижу! Кошка к тебе бежит, а вот собака — между тобой и суженным!
Ксюша, вздохнув, подняла голову, невольно посмотрела Любе в глаза — и вздрогнула. В глубине её зрачков отражалась красивая молодая женщина: всклоченная, заплаканная, со смазанным макияжем и разбитым лицом. И совсем рядом что-то холодно блестело.
Люба внезапно рассмеялась и похлопала Ксюшу по руке, заставив дернуться еще сильнее. Видение пропало.
— Да не пугайся ты так, всё нормально будет! Найдёшь ты свою любовь и счастье. Сейчас посмотрим, что там в будущем… На пороге прямо…
Её фразу оборвал звонок в дверь — и Люба, быстро смешав карты, побежала открывать. А Ксюша напряженно выпрямилась на стуле, не догадываясь, кто бы это мог быть, но твёрдо зная, что Артур сюда не явится. Да и почему она еще надеется, что он её ищет…
— Не понял, кто у тебя в гостях? — переспросил Никита, заходя на кухню, и тут увидел Ксюшу. Брови его мгновенно нахмурились, на нижней челюсти проступили желваки — и Ксюша отпрянула бы, если б не сидела. — Зачем ты её позвала?! — уже выкрикнул он.
— Тихо! — оборвала Люба так же резко, но затем, видя, что Никита взял себя в руки, заговорила мягче: — Ксюша в непростом положении сейчас, ей негде жить. Я приютила её на пару дней.
— Негде? — Никита нехорошо прищурился, переведя взгляд на притихшую Ксюшу. — Этот хмырь тебя попользовал и выгнал?