Никита хотел поцеловать её на прощанье, но удостоился лишь торопливого поцелуя в щеку. А затем его новая девушка стрелой взбежала по ступеням.
«И чего это она вдруг? — Никита мысленно пожал плечами. — Весь вечер о времени не вспоминала… Засмущалась, что ли?»
Он довольно хмыкнул, но усмешка незаметно превратилась в тёплую улыбку. Всё-таки, очень странная девушка эта Ксения: столько лет строила из себя серую мышку, потом зажигала как отъявленная тусовщица — и вот опять стала тихоней. Но он уже не верил в этот образ. Согревая кровь воспоминаниями о её танцах — где в каждом гибком движении сквозила страсть; об обжигающих взглядах, которые Ксюша время от времени бросала на него, о недавних поцелуях, Никита спрятал замерзшие руки в карманы и не спеша побрел домой.
А вот Ксюша добежала на свой этаж так быстро, что еще пару минут не могла отдышаться. Лишь бы спали, лишь бы спали! Отыскав в кармане ключ, она как можно тише вставила его в замочную скважину, повернула, осторожно нажала на ручку и юркнула в образовавшуюся щель. Вот только, едва дверь неслышно закрылась за спиной, как в прихожей вспыхнул свет, заставляя зажмуриться.
— Явилась наконец! — раздался хриплый и пьяный голос отчима.
Ксюша в испуге отпрянула обратно. Она никогда не понимала, что заставило её мать сойтись с этим быдловатым мужиком, которому в этом году едва исполнилось тридцать, да еще и сразу родить второго ребенка. Брата тут же спихнули на Ксюшу, и она с четырнадцати лет ощутила себя малолетней матерью без личной жизни. Впрочем, глядя на отчима, она начала опасаться парней.
— Нагулялась, шалава?! — с угрозой продолжил он, подступая ближе и заставляя в испуге вжиматься в дверь.
— Мама где? — пискнула Ксюша.
— У подруги осталась, — словно кусок льда прижали к спине. Хрупкая надежда на спасение разбилась, они здесь совершенно одни.
— Подожди, я всё…
Мужская пятерня схватила за волосы, заставляя согнуться вдвое.
— Пойдем! Объяснишь! — он потянул тихо подвывавшую подчерицу в комнату, не обращая внимания на её слабые попытки упираться и разжать его пальцы. — Ты у меня сейчас получишь! Я тебя научу, как взрослым перечить!
— Ты не можешь, пусти! — закричала Ксюша, хватаясь за дверной косяк и теряя способность здраво мыслить от отчаяния и страха: ведь знала же, что лучше молча перетерпеть. — Я больше не ребенок! Я не твоя дочь!
Тяжелая пощечина оборвала её крик, солоноватым металлом отозвалась во рту, еще один удар опрокинул худенькое тело на пол.
— Ну да, — странно, гадко глядя на неё, процедил отчим. — Хорошо, что напомнила.
Ксюша, уставившись на него расширившимися глазами, в ужасе поползла-попятилась к стене — и вдруг замерла.
— Жанна, — обреченно вздохнул Артур, пропуская в прихожую Ксюшу в распахнутой куртке. — Я же тебя просил.
Девушка с разбитой губой, покрасневшими костяшками и ссадиной на щеке виновато опустила голову.
— Простите, шеф, едва успела. Он руки распустил.
— Понял, — в таком случае он не мог её винить: Жанна готова была умереть еще десять раз, лишь бы избавить мир от очередного мерзавца. — Иди в гостиную и приведи себя в порядок. Пусть спит на диване.
— Есть, — Ксюша отрывисто кивнула, прошла мимо него в комнату и вдруг замерла, почувствовав скользнувший по фигуре взгляд. — Шеф, она продрогла, а щеки теплые. Разве это не странно?
— Не говори глупостей, — хмуро отозвался Артур. — В этих краях не так-то холодно.
Ксюша молча скрылась в гостиной, не сказав слова поперек. На морском побережье, из-за высокой влажности и сильных ветров, неугомонных большую часть года, ноль градусов уже ощущался как минус двадцать. И ходить в таком виде было верхом безрассудства.
Артур, зевнув в кулак, вернулся к себе. Он, конечно, был совершенно не рад появлению в своём доме посторонней малолетней девчонки, но мудро решил отложить решение проблем на утро.
Спальня была залита мягким, подрагивающим светом искусственного камина, щедро отдававшего комнате своё тепло. Вот только, едва Артур заметил отвернувшийся к стене силуэт, как тело его обдало холодом, а ноги на миг приросли к полу.
— Мия! — прошептал он одними губами. — Как давно…
Девушка медленно обернулась, капюшон серебристого плаща упал с головы, и по спине рассыпались длинные рыжие локоны. К Артуру вернулась способность двигаться. Сорвавшись с места, он бросился к Мие и порывисто, крепко прижал её к себе.
— Я боялся…
Девушка молча поднесла тонкий пальчик к его губам, ласково и чуть грустно улыбаясь в ответ. Скользнула теплой ладонью по лицу, будто вспоминая родные черты, нежно погладила по волосам, заглядывая в глаза.