В целом шаманы занимали привилегированное положение среди шорцев, рядовые верующие относились к ним с чувством страха. Необходимо отметить, что шорцы считали возможным обращение за помощью к шаману другого этноса. Так, в одном из мифов заболевшему охотнику помогла пролетавшая в это время сагайская шаманка (по сообщению шорца Е. Н. Апанасова).
Тувинцы. В Туве начиная с XVII в. насаждался ламаизм. Он не стал главной религией тувинцев, так как у них был широко распространен шаманизм. Ламаистские божества не заменили тувинцам исконных богов и духов, а “заняли место наряду с ними, увеличив их пантеон, и сойот все еще продолжает чувствовать себя во власти тех же духов, которые в представлении его предков населяли вселенную” [Грумм-Гржимайло, 1926, с. 133]. Проповедники буддизма пытались вытеснить из быта тувинцев традиционные религиозные обряды, но успеха в этом не добились. В конце XIX в. тувинские верования представляли собой “странную смесь ламаизма с шаманизмом” [Кон, 1903, с. 22-23]. Причем отмечены нередкие случаи, когда шаманы были из числа лам [АГМЭ, ф. 1,оп. 2, д. 341, л. З].Тщательные исследования в этой области провела Н. Л. Жуковская [1977, с. 90-174].
Количество шаманов в Туве было весьма значительным. По данным В. П. Дьяконовой, в некоторых хошунах их было больше, чем лам. Например, в хошуне Сёё Хемсик в 1934 г. насчитывалось 139 лам, а шаманов 163, в Рачьъп соответственно 92 и 112 [Дьяконова,; 19816, с. 129-130 ]. По мнению Л. П. Потапова, в Туве “в комплексе религиозных верований, особенно среди рядовых тувинцев, преобладал шаманизм, впитавший в себя наиболее древние религиозные магические верования” [1969а, с. 346]. В конце XIX - начале XX в. шаманизм стал профессиональным занятием. Для него являлись характерными “различные умилостивительные и испрашивающие благополучие и удачу жертвоприношения духам, широкая лечебная практика, прорицания и гадания” (с. 348). Шаманы проводили также моления на священных местах-обонах [Каганов, 1907, с. 81]. В их “обязанности” входили “проводы” мертвых в загробный мир и “охрана” “родственников от различных неприятностей со стороны умершего, которые он им мог причинить до ухода на тот свет” [Дьяконова, 1975, с. 42].
По тувинским верованиям, люди, наделенные даром общения со сверхъестественным миром, могли наслать на человека духа пук, причиняющего какую-нибудь болезнь. Ф. Я. Кон записал рассказ о сильном шамане Шагдыре, который если скажет, что напустит на кого-нибудь своих духов, даже на другого шамана, “то последний не будет знать ни минуты покоя. Посланное им привидение то шаманит в юрте противника, то шевелит находящимися в ней предметами (тут пук является как бы вне одержимого им человека)” [Кон, 1904, с. 25]. У тувинцев, как и у якутов, считалось,; что и давно умерший шаман может нанести вред человеку. Этим можно объяснить факт, записанный Ф. Я. Коном: “Шаман, производя камлание над больным богатым сойотским (тувинским) чиновником, велел сжечь кости умерших родителей больного и шамана, к которому те при жизни обращались, и приказание это было исполнено” [АГМЭ, ф. 1,оп. 2 д. 341, л. 11 об.].
Тувинцы-тоджинцы. По данным С. А. Вайнштейна, у этой этнической группы в начале XX в. шаманизм сохранялся в полной мере. “В функции шаманов входило главным образом “лечение” больных людей, поиски пропавших вещей и домашних животных, предсказывание будущего, освящение и “лечение” домашних животных” [Вайнштейн, 1961, с. 186]. Они совершали камлание при неудаче на охоте и ритуалы погребального культа (по сообщению тувинцев тоджинцев Каастай Хуртужековича Ак, род даг тожузу, 1903 г. рождения; Монкурга Чачаковича Ак, род улуг-даг, 1906 г. рождения, совхоз “Первое мая” и Сайытгык Эрелчиновна Кол, род хем сумон, 1900 г. рождения, с. Адыр-Кежиг Тоджинского района Тувинской AGCP, 1977 г.). За свой “труд”, как отметил И. С. Вайнштейн, шаманы получали плату. Так, во время поминок умершего сверхъестественным существам “отдавалась” лишь грудная часть туши животного, принесенного им в жертву. Остальное мясо брал исполнитель обряда за “проводы” покойника, “очищение” жилища и т. п. При “лечении” больных нередко приходилось приносить домашних оленей в жертву духам. Обращаясь к родственникам: больного, шаман говорил, например: “Болезнь глубокая. Приведите белого оленя с черным пятном. Зарежьте его, вырежьте место с темным пятном и бросьте это мясо в огонь, чтобы аза вышли из больного и перешли на мясо”. Так, бедняк-оленевод Мунгу Сарыг в 1914 г., незадолго до смерти жены, для ее лечения вынужден был одного оленя отдать шаману в уплату за камлание, а другого по его совету зарезать в жертву духам. Освящение животных - оленей и лошадей, которых затем уже нельзя было использовать для работы или зарезать на мясо, подрывало экономическое положение бедняцких хозяйств [Вайнштейн, 1961, с. 191-192].