Выбрать главу

Я начал понимать, что подобная дилемма передо мной никогда не стояла. У меня не было прошлого, которое бы оправдывало стремление к увеличению материального благосостояния. Я понял: то, что Кнут осторожно называл прогрессом и процветанием, является не более чем неким алиби, прикрываясь которым, собственники могли безнаказанно грабить остальное человечество и природу. Я понял, что продолжать игнорировать голос тропических лесов, Анд, пустынь и наставников было бы преступлением против души.

Однажды ночью в маленьком городке высоко в горах Западной Явы, я наблюдал за уличным ваянгом — традиционным театром теней с куклами, представляющими персонажей древних эпосов, как правило, Махабхараты и Рамаяны. Воздух был наполнен ароматом сигарет с гвоздикой. Я был самым высоким мужчиной в толпе зрителей, единственным иностранцем. Местные жители относились ко мне с почтением, угощали жареным мясом с арахисовым соусом. Они гордились мастерством кукловода. Некоторые говорили на ломаном английском языке. Они помогали понять смысл пьесы. Кто-то объяснил, что представление было «философской попыткой понять устройство Вселенной и нашу роль в мироздании».

До моего плеча дотронулся какой-то молодой человек. Он держался скромно, но хорошо владел английским и говорил с уверенностью знатока.

— Ты можешь наблюдать за куклой или за ее тенью. Если от куклы переходишь к тени и наоборот, то правое становится левым, а левое — правым. Мир переворачивается. Все зависит от взгляда наблюдателя. Это вопрос перспективы, восприятия. Как и сама жизнь.

Я был поражен его словами. Как будто одна из кукол взлетела над головами людей и стукнула меня по лицу. Восприятие… перспектива… вот оно! Именно восприятие объясняло различия между вещами. В школе менеджмента меня научили определенной перспективе, конкретному способу понимания экономического развития. Той ночью я многое понял. Осознал, что оно внушило мне видение мира через призму алчности и эгоизма.

Это видение мира подразумевало стремление к обогащению кучки людей за счет большинства. Я понял также, что в глубине души всегда считал подобное восприятие действительности неприемлемым, и что человечество не может больше потакать тем, кто поддерживает эту ложную мечту. Прежде чем заснуть, я безмолвно поблагодарил молодого человека, который открыл мне путь к новому видению.

Глава 9

ПРЕВРАЩЕНИЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

— И что ты сделал потом? — спросил Вьехо Ица. — Мне было тяжело. Я видел свет, как мы говорим, однако было тяжело отойти от той жизни. Деньги, красивые женщины… У меня даже была яхта. Меня ждало прекрасное будущее.

— Ты был счастлив? — Ты попал в точку. Нет. Я чувствовал себя отвратительно, за исключением тех моментов, когда вел тайную жизнь.

Он отвернулся и показал на облако, которое показалось низко над горизонтом, над кронами деревьев.

— Ах да, твоя тайная жизнь, в которой ты узнал об энергетических телах и прочих подобных вещах.

Я смотрел на него и понимал, что дни, проведенные с шаманами разных культур, были самым осмысленными в жизни.

— Что можешь рассказать о работе с духами-наставниками? — спросил он. — Думаю, это мало чем отличается от общения с наставниками из числа людей. — Да? Я объяснил, что иногда я с трудом мог провести грань между психонавигационным опытом и тем временем, которое мне довелось провести в «реальном мире» с шаманами. Мне подумалось, что именно об этом он говорил. Все есть энергия. На определенном уровне различия вообще стираются.

Все это только вопрос восприятия, или перспективы, как сказал тот молодой человек на Яве. Я не был удивлен, когда Вьехо Ица кивнул в знак согласия.

— А твоя работа? — Я ушел. После десяти лет. — Ты последовал совету наставников. Что случилось после? — Я сразу лишился источника дохода. Был растерян и напуган. Какое-то ноющее чувство мешало мне. Я понял, что сам себе говорю неправду. На самом деле я не боялся. Многие месяцы размышлял о том, чтобы изменить жизнь, заранее подготовил новое поле деятельности, выбрав работу частного консультанта.

Настала пауза в разговоре. Я отвернулся от облака и рассеянно смотрел на джунгли, с болью осознавая, что он хотел знать, что представляла собой эта работа, и что очень не хочется об этом говорить.

— Еще одна тайная жизнь? — в конце концов спросил он. — Не тайная, просто стыдно за нее. — Все в порядке. Ты не обязан ничего рассказывать. — Но я хочу. Огромная птица сделала круг над нашими головами. — Канюк? — Да, — ответил он, продолжая пристально смотреть мне в глаза. — Я стал свидетелем-экспертом энергетической компании Нью-Хэмпшира на слушаниях в «Комиссии по надзору за предприятиями строительства атомной электростанции Сибрука».

— Ого! — Я должен был доказать, что атомная энергия имеет неоспоримые преимущества перед альтернативными технологиями, такими как ветер, Солнце и когенерация.

— Ко… что? — Генерация. Когенерация. Стараясь быть кратким, я рассказал, что когенерация была способом использовать энергию дважды или, по крайней мере, для двух целей. Например, предприятие может построить собственную маленькую электростанцию, однако не потреблять всю энергию, которую эта станция вырабатывает. Излишки энергии можно продавать местной коммунальной организации.

— В то время крупные энергетические компании не приветствовали подобные решения, — сказал я.

— Готов спорить, что они чувствовали угрозу. — Да, они яростно сопротивлялись. Они щедро платили таким консультантам, как я, за то, чтобы мы выступали на их стороне.

Я прочел всю доступную литературу о недостатках альтернативных технологий. Я сидел в кресле эксперта и рассказывал снова и снова, под присягой, о преимуществах атомной энергии. Моими оппонентами были «Объединение неравнодушных ученых» и многочисленные защитники окружающей среды, выступавшие против того объекта, который компания собиралась построить на побережье Нью-Хэмпшира. Я осознавал, что все мои тщательно собранные доказательства на самом деле не состоятельны перед лицом фактов, говорящих о вреде ядерной энергии и ядерных отходов. И самое главное, в душе я тоже верил: как только станция начнет работать, она станет угрозой для каждого живого существа в радиусе сотен миль.

— Почему ты не бросил эту работу? — Она предлагала деньги и стабильность. — Я помолчал, а затем сделал долгий вздох, который, казалось, опустошил душу. — Почему-то я отождествлял себя с работой. После того как я покинул консалтинговую компанию, было необходимо заново самоопределиться. Без работы, без должности консультанта я потерял бы себя.

— Ты в это веришь? Я должен был подумать. — В то время я так думал. Сейчас думаю по-другому. — Энергия, — сказал он. — Убеждения — это энергия. И человеческое восприятие — тоже.

— Стой, подожди! Я не уверен, что понимаю. — А чем еще они могут быть? Что такое мысли? Его вопросы напоминали те, которые иногда задают слушатели семинаров по психонавигации. Я обучаю методам, похожим на то, что сделала Мария Куишпе, когда вдохнула в меня духа-наставника. Слушатели делают это. Позднее кто-то может спросить, происходило ли все это на самом деле. «Как я могу быть уверен, что это не плод моего воображения?» Вместо ответа я задаю вопрос: «Что есть воображение? Быть может, воображение — это и есть Бог?»

— Понимаю, о чем ты, — признался я. — Все есть энергия. — И ты хотел превратиться, создать новое восприятие себя, новое энергетическое поле вокруг идеи о том, кто ты такой.

— Наверное… Я не мог не задуматься, можно ли считать, что подобное превращение имеет ту же природу, что и физическое перевоплощение в растение или животное.

— Конечно, — ответил он, хотя я не успел задать этот вопрос. — На самом фундаментальном уровне. И то, и другое — изменения в энергетическом поле. Одно проявляется сначала только на уровне мыслей. Затем начинает влиять на внутренние установки, в итоге меняя характер человека, поведение — все, включая внешний облик. Другое проявляется почти сразу на физическом уровне, полностью изменяя внешний вид человека и его поведение, а в некоторых случаях даже пол и биологический вид. Однако в обоих случаях изменение должно начаться с мысли, с мечты, с намерения. Ты знаешь, мы ничего не можем совершить, не почувствовав прежде, что можем сделать это.