Глядевший во все глаза Фоний только и видел, как медленно исчезли с глаз долой камни и серебро, он ничего не слышал. Как не слышал и просьбы старой Исхаг, вежливо обратившейся к 'хранителю долины' за разрешением поселиться в его краях с тем, чтобы обезопасить гномьи шахты от неосторожного молодняка, с которым так виртуозно справляется он, главный хранитель долины гейзеров.
Старый хранитель долины пропустил мимо ушей тонкую лесть старой шаманки и призвал к ответу её духа-хранителя, так что Исхаг только и оставалось, что следить за переливами цвета в проявившихся телах обоих духов. О чём именно беседовали двое сородичей, так и осталось неизвестным... а они сородичи, кто бы не твердил обратное. Её собственный дух-хранитель наотрез отказался поведать содержание беседы, которой его удостоил старый хранитель долины. И старая Исхаг не настаивала, у каждого духа есть свой секрет, недоступный даже призвавшему его в этот мир. И так будет всегда.
К её удивлению и огромной радости хранитель долины пожелал познакомиться с её приёмной дочерью, поэтому старая Исхаг аккуратно вынула малышку из рук опешившего Фония и поднесла поближе, как приказал огненный. Старый хранитель принял малышку в свои... ну не называть же это руками... и слегка покачал, а Фоний с ужасом наблюдал, как смеющийся детёныш взлетает выше головы своей приёмной матери. Он и двинуться не мог от ужаса, боясь до смерти, что малышка рухнет на камни, если непонятное явление не успеет подхватить крошечное тельце. Но девочка весело прыгала на в струях воздуха, ничуть не опасаясь взлетать и только радостно верещала, если взлетала выше, чем в предыдущий раз.
Наигравшись и повеселив девочку, хранитель долины вернул малышку матери и назвал своё имя - Несущий Тяготы Жизни. Исхаг назвала своё имя и просила его участвовать в церемонии обретения имени малышкой, как только они устроятся на новом месте. Старая Исхаг попросила разрешения назвать хранителя по-своему. Старый дух заинтересовался... как именно по-своему? И старая Исхаг получила разрешение звать его Гичи-Аум - Отец Долины.
Не сходя с места, старый хранитель долины представил шаманке своих помощников - всех до единого, а старая Исхаг призвала волков, терпеливо ожидающих приглашения у входа в долину, дабы познакомить Гичи-Аума со своей стаей.
Отец Долины посетовал, что в долине мало дичи для троих прожорливых друзей Исхаг. Шаманка осторожно предложила помощь своих собственных родовых духов, которые не замедлили явиться пред грозные очи старейшего духа долины гейзеров. Старая Исхаг с удивлением наблюдала, как её родовые проказники осторожно подлетают к старейшему и аккуратно касаются краешка его сущности, запоминая главу долины, как главного над всеми живущими в его владениях.
Гичи-Аум доброжелательно отнёсся к её родовым духам, чем немало порадовал старую шаманку, справедливо опасавшуюся за сохранность своей свиты. Как говаривал её наставник, в чужой шатёр со своими привычками не входят. Так что Исхаг в очередной раз низко склонилась, благодаря за дарованное волкам разрешение охотиться на противоположном краю долины. Старая Исхаг воспрянула духом, всё складывается удачно, слава хранителю этой долины, здесь её ждёт долгая и трудная жизнь. Но когда старая шаманка жила легко?
Она обернулась к Фонию.
- Благодарю тебя за помощь, уважаемый гном. Теперь разреши мне пожелать тебе счастливого пути назад, в город гномов. Старший дух, именуемый Отцом Долины, присоединяется к моему пожеланию.
Духи долины мгновенно освободили животных от груза и подтолкнули их поближе к гному. На краю сознания она услышала ехидный смешок Гичи-Аума, и послала ему волну доброжелательства и восхищения его распоряжением. Старый хранитель развеселился ещё больше и под его смех, услышанный даже гномом, старая Исхаг проводила своего спутника до выхода из долины.
Проследив за тем, чтобы молодой гном с вьючными животными спустился ниже уровня долины, она вернулась к своему каравану. И застала интересную картину. На том месте, где она оставила груз и свою стаю, не было ничего, кроме всё ещё зелёной травы и камней, но где-то впереди звучал весёлый голос девочки и одобрительное порыкивание волков. Слева вопросительно свистнул один из её родовых духов.
- Ну ладно, - согласилась старая шаманка, - веди, показывай, что там такое творится.
Она с одобрением осмотрела место, выделенное для её жилища старым духом долины. Гичи-Аум не поскупился на гостеприимство... шатёр уже стоял, собранный как для длительной стоянки, внутри лежали кошмы, оставалось разложить груз и убрать продовольствие в безопасное место, где до него не доберутся мелкие зверушки.
Старая Исхаг приказала родовым духам следить за малышкой, но Гичи-Аум предложил кое-что получше - он сейчас привяжет к девочке трёх огненных духов долины, они - лучшие из тех, что служат ему и точно уберегут девочку от незнакомых доселе опасностей. Старая Исхаг только благодарно поклонилась и занялась хозяйством.
... Старый Фахадж внимательно выслушал рассказ среднего сына, особенно в той его части, где старая Исхаг наставляла жизни молодого гнома... покивал, соглашаясь и отпустил сына без единого слова. Несколько обескураженный Фоний покинул комнату отца и отправился к матери передать привет и амулет, зачарованный старой Исхаг на удачу. Мать благосклонно приняла как подарок, так и слова привета и отправила сына проверять склад товаров на окраине Алхаджи, ей показалось, что там завелись грызуны.
Фоний доложил отцу о своём отсутствии в течение некоторого времени и направился прямиком на склад, а старый гном решительно зашагал в строну покоев супруги. Он застал её разглядывающей серебряный амулет - небольшую рыбку, отлитую из самородного серебра лично шаманкой, причём с немалым искусством. Рыбка казалась удивительно живой, будучи подвешенной на шнурке.
- Думаешь, мне стоит носить это постоянно? - Рамала поглаживала мягко светящийся амулет
- Я бы посоветовал носить его на цепочке, - сказал супруг,- и на твоём месте не снимал его даже перед сном. Сколько я помню, орочьи амулеты весьма надёжны и не нуждаются в энергетической подпитке...
Рамала понимающе кивнула, действительно, раз в год Эльреги приходится заряжать амулеты. Не часто, но и не слишком удобно для носителя зачарованных им подарков.
-А не вспомнишь, много ли у нас его амулетов? - задумчиво спросил Фахадж.
Рамала начала мысленно считать, загибая пальцы.
- В доме пятнадцать... и у сыновей по два, защита от молнии и горных хищников.
Фахадж кивнул и медленно пропустил меж пальцев бороду. Рамала прищурилась - известное дело, муженёк крепко чем-то озабочен, если беспокоит предмет гномьей гордости и неустанной заботы.
- Что тебя беспокоит? - она решила спросить напрямик.
- Пока не знаю. Но как узнаю, скажу, не сомневайся - старый гном стремительно вышел вон.
Рамала некоторое время смотрела из окна вслед решительно шагающему мужу, а затем занялась домашними делами. Глаз да глаз нужен за всеми!
Фахадж шагал к вратам в подземную часть города. Он уже придал достойный вид артефактной секире и сейчас торопился испросить аудиенцию у его величества, короля подгорного народа. Доррад Большой Камень не уважал принятые среди людей и эльфов церемонии, однако Фахаджу всё же казалось неудобным требовать немедленного приёма. Но секиру он с собой захватил - на всякий случай. Если король примет его немедленно, то секира уже сегодня обретёт истинного владельца.
Стража благосклонно приняла его приветствия, отсалютовав алебардами пришельцу. Его величество осматривал две новые штольни вместе с главным шаманом, пытаясь определить перспективность нового ответвления. В этой шахте добывали голубые топазы, но шаман утверждал, что возможны находки редчайших розовых и малиновых камней. Дело осложнялось тем, что новые штольни придётся пробивать в сторону долины гейзеров, а это очень опасно. Ещё полугода не прошло с той поры, когда подземный город едва не пострадал от взрыва, устроенного недовольными духами долины. Правда, вчера глава Совета наземного города доложил, что в долину отправлена на жительство старая орочья шаманка. Эта Исхаг оказалась ученицей известного Фарги, так что есть надежда разработать перспективные залежи топазов. Гномьи шаманы не нашли взаимопонимания с духами долины горячих источников, возможно, им просто недоступны орочьи шаманские практики.