За размышлениями старая шаманка не заметила времени, уложила малышку, утихомирила скулящего львёнка, не позволив ему лечь у выхода. Решительным жестом выслала вон волков... пусть отправляются в своё логово. Обыденных дел за неё никто не сделает, так что по выходе на сцену нового персонажа она успела совершить омовение и сменить одежду. Под внимательным взглядом Древнего она навела привычный порядок в шатре, приготовила своё спальное место, и попыталась вспомнить всё, что ей известно об эльфийских кланах. Справедливости ради стоит отметить, что известно ей крайне мало и те немногие сведения почерпнуты из бесед с наставником Фарги. Живых эльфов ей довелось увидеть только один раз и, ой-бой, зрелище было не из приятных. Пленников клана Чёрных Волков вели на костёр, где и сожгли во славу воинов клана, на этом почему-то настояли шаманы Чёрных... Слава всем духам, это было почти семьдесят зим тому, и с тех пор степные кланы не выступали в войнах на стороне людей. Строго говоря, поправила себя орка, им было не войн, этим обескровленным войной орочьим родам и кланам. Да и что хорошего в любой войне? Орка передёрнула плечами, вспомнив погибшего сына и его воинов. Ой-бой, как давно это было...
Таркилег из рода Бронзовой Птицы. Орка припомнила слова наставника. Как гласит древняя орочья легенда, если в наименовании эльфийского рода есть название какой-либо птицы, то сородичи имеют два облика - эльфийский и птичий, то есть могут обращаться в указанных птиц. Но в нынешнем случае наименование птицы отсутствует. Надо ли понимать так, что этот эльф может обращаться в любую птицу? Или только птицу с бронзовым опереньем?
Эльф, стремительно покинувший новое убежище, уже успел ответить на вопросы Древнего. Да, внутри этого камня достаточно удобно. Да, он согласен учить девочку всему, чему она сможет научиться. Да, он не нуждается в дополнительной клятве, всем известна орочья верность слову и ему не нужны дополнительные гарантии. И снисходительно пояснил заинтересованной орке смысл слова 'гарантии'. А затем полночи выпытывал подробности приключения Исхаг и маленькой полукровки, и старая орка добросовестно вспоминала всё, что этому неугомонному эльфу было угодно знать. А его интересовала многое, даже масти коней погибших магов. Наличие жезлов в руках. Были? Ах, не было? А нашейные цепи были? Что было изображено на чепраках коней? Куда были обращены головы убитых, на восток? На запад? Ах, на север! Ты раздевала магов? Осмотрела? Татуировки, подмышки проверила? Что изображено? Ты возвращалась на место трагедии? Нет? Разумно, а волков посылала? Нет? А вот это нехорошо, надо было повелеть своей стае пройти по следу. А духов послать не сумела? Не подумала? Понятно... И так далее...
К середине ночи эльф угомонился и впал в задумчивость. Исхаг с облегчением выпила кружку остывшего отвара, кажется этот Таркилег притомился. Надолго ли? Скорее всего, призраки не устают. А если так, то дело плохо... И обречённо прикрыла глаза, когда эльф обратил к ней пылающий жаждой познания взор. Если этому учёному случалось обучать кого-либо в школе, то его ученики, скорее всего, вдрызг напились гномьего самогона на радостях, когда их достойный учитель исчез. Но эльф не стал мучить вопросами шаманку и замер прямо перед Гичи-Аумом, проигнорировав гримасу Исхаг.
- Я бы хотел уяснить несколько вопросов, если ты не против, Древний.
Гичи-Аум важно поправил на груди огромный медальон, подвешенный на толстой цепи и благосклонно кивнул.
- В чём состоит лично твой интерес? То, что я вижу здесь, больше всего походит на убежище для старой шаманки и маленькой полукровки.
- А ты сам как думаешь? - Гичи-Аум прищурился на огонь костра.
- Теряюсь в догадках, достойный хранитель долины.
- Всё очень просто. Исхаг появилась в сопровождении гнома и девочки, намереваясь поселиться в долине. И в отличие от множества гномов и трёх гномьих шаманов, считающих себя хозяевами долины, вежливо попросила моего гостеприимства. Она спокойно стояла, не переступая границы и невозмутимо ждала ответа. Меня подкупила такая вежливость, её чувство собственного достоинства, и вот Исхаг здесь. И не только она. Трое волков, детёныш льва, а вчера прилетали два ворона, но я запретил им беспокоить хозяйку шатра ночью, потому они прилетят завтра рано утром.
Исхаг добавила, не желая оставлять вопрос без ответа:
- Конечно, я искала убежища для себя и маленькой Исхагор. Меня фактически изгнал собственный клан. Точнее, совет клана решил сменить старую шаманку на юного Говорящего с духами. Родители девочки погибли от рук неизвестных магов. Много ли проживут две беззащитные женщины в орочьей степи? То, что я шаманка, стоит не больше крупинки пыли, если налетит отряд из пары дюжин воинов. Поэтому мы с дочерью здесь, под защитой хранителя долины и состоим на службе у гномьего короля.
Эльф согласно покивал, дескать, я всё понял. Но Исхаг рано обрадовалась спокойствию.
- Некоторые выводы я уже сделал, - эльф снова забегал от стены к стене, - но пока воздержусь от высказываний, мне надо подумать ещё над многими несоответствиями в твоём рассказе.
Он уставился на орку даже с некоторым вызовом. Исхаг не возражала, единственное, чего ей хотелось сию минуту, так это спать. И она мгновенно уснула, не дойдя двух шагов до приготовленного спального места, так что Древнему пришлось перемещать шаманку с помощью духов.
Оба призрака, эльф и Древний, долго смотрели на спящих смертных женщин, затем эльф вежливо откланялся и исчез в камне.
... Орка переложила камешек из правого сосуда в левый, предпочитая привычный счёт дней, принятый в орочьих кланах. Эльф же использовал свой метод, который снисходительно преподавал орке и малышке одновременно, устроив непонятное приспособление, использующее дневное светило. Орка хмыкнула про себя, каждый эльф сходит с ума в одиночестве, есть такая поговорка у людей... а теперь и у орков. После некоторых препирательств, призвав в качестве судьи Древнего, причём, эльф обозвал Гичи-Аума непонятным словом 'дипломат', они сошлись на том, что один день они разговаривают с Исхагор по-орочьи, второй день посвящён гномьему языку, а два - эльфийским наречиям. Закаливание и поддержание здоровья девочки, к удовольствию шаманки, полностью находилось в её ведении, зато владение парными эльфийскими мечами эльф торжественно возложил на себя, как и усиление необходимой для этого мускулатуры. Орка заметила в пространство, что никаких парных мечей в обозримом будущем не предвидится. Где, во имя всех духов, она возьмёт ему эти Хогровы мечи? Эльф отмахнулся, заметив. что это не её печаль. Далее они вновь сошлись едва ли не в рукопашную при попытке выработать необходимый план занятий девочки. Двое непримиримых опекунов малышки долго препирались на грани скандала и в нескончаемом споре почти перешли на личности, так что Гичи-Аум почёл за благо вмешаться и даже отделил обоих наставников непроницаемой воздушной стеной друг от друга. После чего пристыженные представители двух непримиримых рас решили, что в случае спорных вопросов они обращаются к Древнему и его голос будет решающим в затеянном ими споре.
Надо сказать, что Гичи-Ауму приходилось выступать в роли миротворца неоднократно. И Древний всё чаще ловил себя на мысли, что всё происходящее ему нравится и чем дальше, тем больше он проникался расположением к обоим непримиримым. Он с удовольствием вникал в во все мелочи быта и жизни своих гостей и судил непредвзято, справедливо и не обидно для обоих. Но постепенно, затратив на притирку почти две луны, оба воспитателя наконец-то нашли общий язык и теперь проводили вечера вчетвером, допуская в шатёр волков и Деги. Маленькая львица изрядно подросла за две луны, и теперь почти сравнялась ростом и весом со своими воспитателями. Маленькая Исхагор уже научилась составлять фразы на орочьем языке, весело щебетала по-гномьи, но пока ещё не очень связно. С эльфийским обстояло похуже, но Таркилег не унывал и не торопился, всему своё время.