- У неё зубы режутся, пусть растирает дёсны, они меньше будут чесаться. Да и есть она уже хочет. Но останавливаться не станем, надо пройти как можно дальше на Юг.
Устав стоять, девочка села на луку седла, привалилась спиной к груди приёмной матери и мгновенно уснула, не выпуская из рук кусочек сыра. Исхаг уложила найдёныша в перевязь, поправила импровизированную сбрую, поудобнее перехватила поводья и прикрыла глаза, расслабившись в седле особым образом. Такой способ позволял дремать на ходу, не боясь свалиться с лошади, чему немало помогала и особая конструкция луки орочьего седла. При желании и при наличии хорошо выученной лошади в орочьем седле можно крепко спать. Дремля в полглаза, шаманка качалась в такт шагам лошади и отслеживала краем глаза направление по светилу, которое слабо маячило сквозь туманно-жёлтую дымку, застилающую небо. Фахадж только успевал поражаться, как эта старая орка умудрялась направлять коня в нужную сторону, не открывая глаз.
Уже некоторое время назад почти ровная степь сменилась сначала невысокими холмами, а затем холмы стали выше, начали попадаться крупные валуны округлой формы и маленький караван замедлил движение.
Исхаг подозвала волков и велела поохотиться для себя и путников, а затем призвала духа-разведчика и отправила на поиски воды. Первыми вернулись волки с тремя большими нелетающими птицами, а спустя малое время вернулся и дух.
- Неподалёку есть ручей, уважаемый Фахадж. Остановимся поближе к источнику, там хватит места и нам и лошадям.
Каждая стоянка всегда сопровождается тысячью мелких и необходимых движений, размышляла шаманка. Уложить спящую девочку поудобнее. Расседлать лошадей, напоить, обтереть каждую, если есть чем, и стреножить, пусть щиплют траву, если найдут. Разложить в нужном порядке груз. Вытащить тяжёлый куль с полотнищем шатра. Выставить стойки на нужную длину. Выстелить землю старыми кошмами. Вбить стойки в землю или просто попросить духов поддержать их до утра. Установить и закрепить шатёр. Навесить и закрепить входное полотнище, подготовить место для очага, разложить груз, устроить со всем удобством раненого. И предварительно помочь ему облегчиться подальше в степи. Обтереть гнома. Доставить в шатёр.
На этом месте Исхаг перестала развлекать себя перечислением дел и попыталась ощипать птицу. Не получилось, тогда она просто сняла с неё кожу вместе с перьями, обмазала крупную тушку пахучими травами, поместила в большой котелок, плеснула немного воды и накрыла крышкой. После сунула котелок в пламя магического костра, установив так, чтобы котелок не раскалялся, а нагревался от костра. Во втором котелке уже булькала каша, за которой присматривал старший гном. Мимоходом высыпав в котелок с кашей пригоршню трав, старая Исхаг обернулась к Фираду.
- Попробуем сейчас встать. Я подниму ездового духа на уровень... откуда у тебя ноги растут, ты спустишь ноги на землю и постараешься устоять. Понял?
- Да, уважаемая.
- Так. Теперь вставай. Стоишь? Хорошо, шагни. Что, сильно болит?
- Вообще не болит, просто ноги не идут.
- Ты почти три дня лежал неподвижно, твои мышцы разучились работать. Ничего, это пройдёт. Обопрись на отца... вот так, пройди немного вперёд, теперь назад. Хорошо. Рана твоя прекрасно затянулась ещё утром. Я удивлена. Что именно способствует быстрому заживлению ран?
- Целительский амулет, но он уже почти разрядился.
- Понятно. Но всё равно не делай пока резких движений. Можешь ходить, приседать, но всё делай медленно - на всякий случай. А завтра посмотрим.
- Спасибо тебе, - попытался поклониться молодой гном, но поморщился и аккуратно присел у огня.
Старая Исхаг отмахнулась, велела юному гному равномерно поворачивать у огня котелок с птицей и занялась проснувшимся детёнышем. Первым делом раздела малышку донага, внимательно осмотрела со всех сторон, быстро обтёрла тельце чистой тряпицей, смоченной из тыквы-горлянки, натянула на малышку меховую безрукавку, сидящую на ней, как огромная шуба. Дитя попыталось попрыгать на кошме, но под весом 'шубы' шлёпнулось носом вперёд. Все с интересом наблюдали, как девочка пытается встать, наступает на полы безрукавки, падает и упрямо повторяет попытки подняться во весь рост.
Исхаг подхватила детёныша на длиннопалую ладонь и улыбнулась, показав клыки. Малышка заинтересовалась и сделала героическую попытку уцепиться за левый нижний клык. Исхаг плотно сжала губы, потешаясь над безуспешными попытками детёныша отковырять один клык себе, и Фахадж поразился старческой красоте лица в общем-то некрасивой старухи. Ловким движением шаманка натянула на девочку, тремя движениями выкроила из старой рубахи накидку, наскоро сшила по бокам оленьими жилами и получилась детская рубашонка длиной до колен.
Фахадж с поклоном преподнёс старой шаманке собственный гребень для бороды - в подарок.
- Вот за это тебе спасибо, уважаемый Фахадж. Мой гребень сломался ещё две луны назад.
Исхаг тут же расчесала девочке сбившиеся волосы и заплела короткую, но уже толстенькую косичку, в которую вставила обрывок верёвки и только затем занялась собой. Подхватила лапой кусок ткани от изрезанной рубахи, тючок с одеждой и ушла к ручью. Фахадж мгновенно покрылся мурашками, стоило только представить, как на берегу ручья - зимой! - шаманка совершает омовение. И спустя некоторое время имел удовольствие видеть, что вернувшаяся Исхаг выглядит бодрой и вполне довольной жизнью. Она вытирала на ходу мокрые волосы остатками рубахи и по-прежнему была босиком, но вот странно - её лапы вовсе не выглядели грязными. Шаманская магия? И серебристый мех казался вполне чистым и даже приглаженным.
К тому времени как еда была готова, Исхаг уговорила и старого гнома вымыться у ручья, согрев вокруг него воздух огневичком. Контраст между холодной водой и обжигающим воздухом оказался неожиданно приятным и бодрящим, так что Фахадж нисколько не пожалел о том, что дал себя уговорить. Напротив, вымывшись и сменив одежду, он почувствовал себя родившимся заново.
- Неплохо? - Исхаг откровенно посмеивалась над осторожным гномом.
- Изумительное ощущение. Устрою себе и дома такую купальню.
- Лучше всего очищать себя паром, исходящим от политых водой камней и сушёными листьями мыльнянки. Меня научил мой покойный наставник, мы часто так очищали тело в походе. Еда готова.
Старая Исхаг отвернулась достать миски и, обернувшись, увидела незабываемую картину. Едоки расселись по старшинству... Фахадж, Фирад и детёныш... все они смотрели на неё голодными глазами, принюхивались к котелку и у каждого, даже у малышки, в руках была крепко зажата ложка. Картину завершали три сидящих на задних лапах волка с одинаковым умильным выражением на мордах!
Шаманка закатилась смехом и её дружно поддержали сотрапезники. На этот раз девочка пожелала ужинать на коленях у Фирада. Наевшись, малышка прислонилась к его груди и крепко уснула. Бедный гном так и застыл с ложкой во рту. Исхаг перенесла малышку на кошму, уложила рядом с ней волчицу. Вторая было заворчала, но орка стукнула её по носу ладонью и повелительно указала на противоположный угол. Понурившись, зверюга улеглась мордой к огню. Рядом с ней опустился Корноухий и лизнул подругу в нос.
После ужина Исхаг проводила молодого гнома к ручью, и помывка повторилась с тем же результатом. Заодно шаманка осмотрела нагого болящего со всех сторон и пришла к выводу что Фирад почти здоров. Слегка поберечься и можно танцевать на празднике молота и наковальни.
Чисто вымытые спутники угомонились быстро, а вот Исхаг не спалось. Они всё ближе к долине гейзеров, как ещё отнесутся к присутствию орки подземные жители... Если бы не человеческий детёныш, она и близко не подошла бы к владениям гномов. Но если вспомнить рассказы старого наставника, гномы славятся верностью слову, им свойственно обострённое чувство справедливости, и они не склонны решать возникающие конфликты с оружием в руках. Так что надежда есть, есть! Но и боязно тоже. Решив, что бояться чего-либо лучше после доброго сна, Исхаг уснула, положив седую голову на бок Корноухого, который коротко проворчал во сне, но всё же развернулся так, чтобы шаманке было удобно...