Не правда ль, хорошо, как с кафедры церковной,Осклабившись, располагатьУзорами слова и этой речью ровнойНи разу сердцу не солгать!Не правда ль, хорошо явить души величье,Бичуя чей-то вкус и нрав,И проповедовать, не подбирая притчиВ грязи казарм или канав!И все ж не главное ль, когда поэт законноВещает правду, – как крупуНе сыпать пуль в ответ, вниз, с Луврского балкона,На безоружную толпу![39]
Кто ж он, друзья мои, кто сей судья суровый,Анахорет, тупой монах,Придирчивый торгаш, что хамоватым словомНас всех стереть хотел бы в прах?Да, кто ж он, сей палач, хулитель с песьей мордой,Не знающий, как горек стыд,Кто душит красоту и кто уверен твердо,Что век наш падалью смердит?Кто этот горлопан? Сам весь в грязи липучей,Обманывая простаков,У окон потаскух он нас морали учит,Как гонят под ярмо быков!
Не стану вдаваться в рассуждения о смертной казни, и без меня немало красноречивых голосов, начиная с Беккарии,[40] осуждали ее: но я возмущен и я призываю хулу на голову свидетеля обвинения, я заклеймлю его позором. Мыслимое ли это дело – стать свидетелем обвинения?… Какой ужас! Только среди людей можно найти подобных чудовищ! Возможна ли более утонченная, более изысканная жестокость, чем институт свидетелей обвинения?
* * *
В Париже существует два притона: притон воров и притон убийц; воры укрылись на Бирже, убийцы – во Дворце Правосудия!
Одна-единственная свеча на столике слабо освещала просторную высокую залу. Если бы не позвякивали бокалы и серебро, если бы изредка не доносились взрывы голосов, – свеча эта казалась бы погребальной. Внимательно вглядываясь в полумрак, так, как вглядываются в рембрандтовские офорты, мы разгадаем, что это убранство столовой, обычное для эпохи Людовика XV,[48] которую поборники нелепого римского классицизма язвительно прозвали «рококо».[49] Правда, лепной выступ, обрамляющий потолок, закручен и уложен в виде ленты с перехватами и не имеет ни малейшего сходства ни с карнизом Эрехтейона,[50] ни с храмом Антонина и Фаустины,[51] ни с аркой Друза. Правда, он лишен воронок и желобков, капельников и стоков, собирающих и дробящих дождь, который не льет. Правда, входы не увенчаны украшениями в аттическом духе, предназначенными сгонять потоки все того же дождя. Правда, высота сводов не превышает в два с половиной раза их поперечника. Правда, совершенно не приняты во внимание изощренные закономерности, которые открыл il illustrissimo signor Jacomo Barrozio da Vignola,[52] и даже сквозит прямая насмешка над пятью орденами.
Но правда и то, скажем прямо, что зала эта не была жалким подражанием дурацкому пестумскому[53] зодчеству, холодному, голому, унылому и пустому зодчеству Афин, что в отделке ее не было ублюдочных черт архитектуры Рима; у нее был свой особый облик, свое жеманство; будучи точным выражением эпохи, она соответствовала ей во всем. А лицо этой эпохи настолько своеобычно, что, сколько бы столетий потом ни минуло, всегда можно будет тотчас же опознать рококо Людовика XIV и Людовика XV, – преимущество, которого не будет у всех угрюмых и безликих подражаний древним, созданных руками наших современников, которые ничем не обогатят свой век и ничего от него не воспримут, так что грядущие поколения сочтут их создания плохими антиками, пересаженными на чужую землю.
Имеется в виду, очевидно, один из эпизодов Июльской революции 1830 года. Лувр охранялся полками швейцарцев, которые были более надежными защитниками короля, чем французские солдаты. 29 июля, когда массы восставших устремились к Лувру, они были встречены огнем швейцарцев, укрывшихся в колоннаде дворца.
Беккария, Чезаре (1738–1794) – итальянский философ, юрист и публицист. Беккария был первым человеком в Европе, поднявшим вопрос об отмене смертной казни. Его трактат «О преступлениях и наказаниях» привлек всеобщее внимание и повлиял на законодательство многих стран в XVIII–XIX веках.
… Филлиды жениха… – древнегреческий миф рассказывает о любви афинского царя Демофонта и фракийской царевны Филлиды. Они были обручены, но Демофонт, вынужденный вернуться в Афины, не приехал к назначенному сроку, Филлида в отчаянии лишила себя жизни.
Буколики, или буколическая поэзия – жанр античной литературы, поэтически изображавший картины пастушеской и сельской жизни. Крупнейшими поэтами в этом жанре были Феокрит и Вергилий.
Имеется в виду поэма Вергилия «Энеида», написанная шестистопным стихом, т. е. античным гекзаметром, Троянскому герою Энею было суждено основать новое государство Выполняя волю богов, Эней совершает долгое и полное приключений путешествие по Средиземному морю к берегам Италии, о котором рассказано в поэме.
Орео, Бартелеми (1812–1896) – французский историк, философ и литератор. В юные годы печатался в газете «Ла Трибюн». Автор книги «Гора» («La Montagne», 1834), посвященной Великой французской революции.
Борель, Андре (1812–1896) – младший брат Петрюса Бореля, занимавшийся историей и геральдикой и сотрудничавший в газете «Либерте», которая была основана П. Борелем в 1832 году.
Делая содержанием целой главы убранство жилища времен Людовика XV, Борель вовсе не стремится поддержать традицию «топографических» описаний исторического романа. В нарисованной им картине он ищет не «местного колорита», а средство оправдать забытое его современниками искусство XVII–XVIII веков. Галантную живопись эпохи Людовика XIV и Людовика XV он противопоставляет, как истинно французское искусство, искусству подражательному. В рококо выразился дух эпохи, тогда как академическая живопись дает «невежественные копии античности» и поэтому не только чужда французскому национальному духу, но и бесплодна. Вот как Борель изображает приверженцев академического искусства в стихотворении «Дорогу молодым!» («Place aux jeunes!», 1830):
Fabncateurs à plat des Romains et des Grecs,Lauréats, a deux mains retenant la couronne,Qui, caduque, déchoit de– leur front conspie,Gauchement ameutés et grinçant sur leur trône,Contre un âge puissant qui sur eux a rué!
(Бездарные подражатели римлянам и грекам, лауреаты, обеими руками поддерживающие увядший лавровый венок, который падает с их презренного чела, в смятении скрежещущие зубами против могучего поколения, которое надвигается на них).
Через год, когда представленная художником Луи Буланже картина «Бальи, идущий на казнь» («Bailli marchant à la mort») была отвергнута потому, что ее автор «пренебрег красотой» в косном академическом понимании этого слова. Борель пишет сатиру «Об отвергнутой картине» («Sur le refus du tableau»), где снова выступает как сторонник искусства, не скованного псевдоклассическими нормами.
Эрехтейон – замечательное произведение древнегреческой архитектуры, остатки которого сохранились в Афинах Эрехтейон знаменит тем, что в нем впервые в истории искусства встречаются кариатиды, т. е. статуи, поддерживающие отдельные части архитектурного сооружения и выполняющие таким образом роль колонн или пилястр.
Антонин – римский император (II век н. э.), Фаустина – его жена. После смерти Фаустины император приказал воздвигнуть храм ее имени. Впоследствии храм стал называться храмом Антонина и Фаустины.
Славнейший синьор Джакомо Барроцио да Виньола (итал).
Виньола, Джакомо Бароццио (1507–1573) – итальянский архитектор. Ему принадлежат несколько значительных сооружений в Риме и других городах. Виньола был строителем Собора святого Петра после Микеланджело.
Пестум – город в Италии, существовавший с VI века до н. э. по X век н. э. Об архитектуре этого города можно судить по сохранившимся развалинам нескольких памятников амфитеатра, храма Нептуна и другим сооружениям, выполненным в дорическом стиле.