Стража раскрасневшуюся девицу в чёрном, да ещё с бесстыдно расстегнутыми двумя пуговицами у ворота, встретили сведёнными пиками. Вперёд вышел угрюмый мужчина лет тридцати, тоже измученный жарой под форменной кольчугой и накидкой, с медным блестящим значком капитана городской стражи, одного из отделений. На его тронутых сединой висках поблёскивали мельчайшие бисеринки пота.
— Попрошу Вас спешиться, леди, — с тщательно скрытой угрозой потребовал капитан, обманчиво расслабленно опуская широкую ладонь на перевитую кожаными ремешками рукоять меча. Похоже, под собственные приметы Шелара подходила.
Она отёрла со лба солёную влагу и медленно слезла с лошади, почти съехав по круглому боку. Под ногами снова клубилась пыль и оседала на чёрных кожаных сапогах серой плёнкой.
— Назовите имя и цель прибытия в Лерду, леди, — продолжил требования капитан и протянул голубоватый прямоугольник толстого зачарованного стекла.
Девушка внутренне содрогнулась, но взяла себя в руки и положила подрагивающую от усталости и волнения ладонь на прохладную гладкую поверхность. От прикосновения её горячих пальцев стекло затуманилось конденсатом и слабо осветилось цветастым сиянием. Нахально улыбнувшись, Шелара вздёрнула подбородок и произнесла отчётливо и гордо:
— Я урождённая графиня Шелара Ларелика Карриан Алессанская.
Стекло под ладонью засветилось зелёным светом, подтверждая право на названное имя. Помня наставление Шерри, девушка убрала руку с экрана и продолжила запальчиво:
— Я прибыла посмотреть столицу. Инкогнито!
Капитан опустил экран и устало достал из кармана пожелтевший старый платок, чтобы промокнуть влажный лоб.
— Неподходящее время вы выбрали, леди, — сокрушённо признался стражник, отмахиваясь рукой от своих вооружённых подчинённых. Те жесту вняли и открыли дорогу благородной даме в неблагородном виде.
— Все мне это говорят! — улыбнулась Шелара капитану, энергично забираясь назад в седло.
Мужчина только головой покачал. Жест, вероятно, был призван назвать её чудачкой. Потом он подманил одного из своих подчинённых, молодого, едва усатого ещё стражника с холщовым жиденьким мешком, и, забравшись рукой в расшнурованную горловину, вытащил деревянный круглый кулон с выжженной по центру руной. Посмотрев на него и признав годным, капитан протянул руну девушке, держа за простой чёрный шнурок.
— Возьмите это, иначе останавливать будут на каждом шагу.
— Это что?
— Пропуск. Сегодня в городе неспокойно, сбежала опасная воровка, — на этих словах в Шеларе где-то глубоко всколыхнулась тихая гордость, — проверяем всех девушек, подходящих под описание. Работы и так много, поэтому возьмите руну, чтобы не сбивать с толку городовых.
— Капитан, а может, не стоило разглашать сведения? У нас же следствие, — неуверенно встрял юный стражник с мешком.
Капитан по-отечески взглянул на юного полицейского коршуна, вспомнил свою юность и идеалистичность и только вздохнул.
— И так уже весь город знает. Леди не успеет доехать до следующего поста, как уже будет в курсе.
С этими словами он повыше приподнял кулон, и Шелара с некоторой осторожностью взялась за верёвочку, потом надела прямо через голову и расправила волосы. Чернильные локоны объёмной чёрной волной блеснули на солнце синим отливом, а деревяшка слабо засветилась зелёным светом, видимым издалека на стянутой чёрной блузкой груди.
— Можно ехать?
Капитан кивнул:
— Можно.
Шелара тронула бока запылённой лошадки, и та медленно подалась вперёд.
— Ещё кое-что! — окликнул возле арки-въезда капитан. Шелара обернулась и вопросительно изогнула бровь. — Мой вам совет, госпожа: держитесь подальше от Весёлого квартала. А приличный постоялый двор есть на Летней улице.
Девушка поблагодарила капитана за совет, запоздавший на два года, и, наконец, въехала в каменный город.
Айшариль лёгкой, танцующей походкой вошла в комнату, где сумрачно коротал время Шейлирриан в глубоком кресле за листанием какого-то пыльного фолианта, и обрушилась руками на резную спинку.
— Смотри, что я нашла-а!
Она дразнящее повела из стороны в сторону перед его носом тёмной бутылкой с пожелтевшим ярлычком «яблочный сидр». Шейлирриан оторвался от скучной, рассыпающейся книги, захлопнул её и поддержал прохладную бутыль, обозначенную прошлым годом.