Иллиабель Инниар, прелестная супруга Наместника с лукавыми сиреневыми глазами, поправила на плечах белую шёлковую накидку, обшитую тонким кружевом, и подошла ближе к гладким перилам смотровой площадки. Как на чужой широко раскрытой ладони предстал перед ней зеленеющий Шанакарт, и сердце, как впервые, забилось чаще. Вершина мира, просоленная океанским бризом. Здесь даже дышалось по-иному, здесь она сама ощущала себя иной.
Цепочка островов, явившихся миру по воле первого правителя арши, причудливо выложила на поверхности океана тело неповоротливого ящера. Там вдалеке — «голова», портовый остров, наполненный приветствиями всем гостям с Материка, шумом торгов, диковинными вещами и всевозможными наречиями. Ближе — «тело», изогнутая длинная полоска суши, держащая над волнами столичный град, застроенный каменными цветными особняками. Прекрасная обитель народа арши, над которой высоко тянулся к небесным просторам обсидиановый замок, вечный страж и хранитель. Если бы Иллиабель сейчас обернулась, то увидела бы остров «хвост», заканчивающийся острой грядой рифов, приют ремесленников всех мастей, оружейников, ювелиров, мастеров… Четыре «лапы» неправильной формы и ещё четыре крупных острова, окружавшие тело «ящера» были владениями восьми Князей, составлявших Совет Старейшин, и носили их имена — Реттуарт, Флорентлер, Дювиалар, Варшестель, Тайконер, Вилькортин, Инниар, Теллири. А там, где огромной тучей разлёгся по воде Материк, двумя пылающими в лучах солнца белыми башнями тянулся к матери-ящеру Тианшель, самое далёкое и младшее Княжество арши.
— Осматриваешь владения?
Раздавшийся за спиной голос прервал задумчивость самой красивой женщины Империи и заставил её улыбнуться. Только один арши мог подойти к ней незаметно. Вернее, двое, но второго сейчас не было в Замке.
— Не подкрадывайся!
— Почему я не могу подкрадываться к собственной жене? — удивился мужчина и положил руки на изящные плечики, скрытые дорогим кружевом.
— Хорошо, подкрадывайся.
Селлестераль наклонился и поцеловал её в висок, Иллиабель прикрыла глаза и откинулась ему на грудь.
— Как прошёл Совет?
— В очень неформальной обстановке.
— Они опять пытаются поделить нашу семью на благо разносторонних государственных интересов?
— Каждую неделю одно и то же.
— Я всё равно не отдам им моё Совершенство, — улыбнулась Иллиабель, безмятежно глядя на океанский горизонт.
— Что ты опять замыслила? Куда ты послала Альшерриана?
Женщина покачала головой.
— Не знаю, где он. Не видела его уже несколько дней.
Они замолчали, созерцая свои земли. Наступила баюкающая тишина, нарушаемая только воем ветра и отчаянными криками чаек. Селлестераль развернул супругу к себе лицом и прикоснулся пальцами к фарфоровой коже щеки:
— Ты опечалена чем-то? Ты всегда приходишь сюда, когда тебе грустно.
— Нет, обычно я прихожу сюда подумать. Ветер уносит лишние мысли и остужает голову. Но уже второй день у меня очень странное предчувствие. Грядут перемены.
— Только ты про осень ничего не говори, — отшутился Селлестераль, но женщина в его руках осталась серьёзна и напряжена.
— Нет, душа моя. Я чувствую, надвигается что-то тёмное, как воля древних богов. Моя магия кипит в жилах.
Она подняла руки раскрытыми ладонями вверх, словно хотела что-то показать в них. Тонкие белые пальцы немного подрагивали от внутреннего напряжения, но больше ничто не выдавало изменений. Он взял прохладные ладони в свои, тёплые.
— Я не вижу.
— Это ещё далеко, но я покажу, — она высвободилась из его рук и сжала пальцами его виски.
С первым же прикосновением на глаза нахлынула тьма. Привычные звуки и запахи отдалились и исчезли. Потом в лицо пахнуло застоявшейся могильной сыростью и отчаяньем, за которым не ждало ничего. Сердце в груди на мгновение сжалось в жалкий ком осознанием, что это ничто и есть Смерть, родная стихия нежнейшей демоницы с томными сиреневыми очами. И невесомая поступь Смерти, как легчайшая вибрация по натянутой нити, приходила издалека прямо в сознание Наместника, растворяясь там тревогой.
— Я чувствую много, много смертей, — прошелестел прелестный голосок с виноватой ноткой, и она убрала свои руки от его лица. Тотчас нахлынули вновь и ветер, и чайки, и океан, и Шанакарт… — Снова Боги вступили в игру.
— А ведь они были не властны над нами, пока мы не были смертны.
— Пока не обрели плоть. Но я ни о чём не жалею.
— Селлестераль! Наконец-то я нашёл Вас!
Завидев в конце коридора зятя, Князь Инниар лучисто улыбнулся и пошёл ему навстречу, смиренно сложив перед собой руки.