— Подозревать — в чем?
— В шантаже, наверное. Наверное, он их начал шантажировать раньше, чем тебя, и раньше, чем погиб Костик.
— С чего ты взяла, что он их шантажировал?
— Да с того, что его убили! Ладно, пусть он шантажировал не их, но наверняка еще кого-нибудь, кроме тебя, и этот кто-нибудь принял радикальные меры. Давай соберемся с мыслями и осознаем ситуацию. Раз шантажом занимался Эдик, значит, он сам ограбил собственный сейф и убил Костика, который его за этим застукал.
Света помотала головой:
— Тогда он не стал бы меня шантажировать.
— Есть другой вариант, — согласилась я, — только он тебе понравится еще меньше. Убил Артем. Полез за своим компроматом и убил. То есть той ночью в офисе, кроме нас, было еще двое, причем независимо друг от друга. Это Эдик и Артем. Эдик оставил кровавый след, а Артем потерял перчатку. Слушай, все сходится! Оба выбрали эту ночь, поскольку именно тогда в офисе находился всего один охранник. Эдик пробрался первым и забрал документы из сейфа, но не ушел, поскольку ему требовалось создать видимость ограбления. Пока он над этим корпел, в офис хитростью проник Артем и, убив добросовестного Костика, полез в сейф. Но не тут-то было — сейф уже был пуст! Поэтому Артем тоже не убежал с места преступления, а стал раздумывать над ситуацией. Раздумывал, пока не увидел нас. Он решил, что его опередили именно мы, и попытался меня задушить. А в это время Эдик обнаружил труп, в испуге наступил в кровавую лужу и, оставив след, слинял. Ему больше не требовалось создавать видимость преступления, об этом за него позаботился Артем!
— Ерунда! На Темочке у тебя просто свет клином сошелся. Давай вернемся к первому варианту. Пусть лучше убийцей будет Эдик.
— Ладно, пусть будет Эдик. Жадному Эдику все казалось мало. Сперва он шантажировал бандюганов, а потом стал шантажировать еще и тебя.
— Не может быть, — упорствовала моя подруга. — Он не мог послать мои бумаги в милицию. Этим он подставил бы не только меня, но и свою контору. — Да, но ты ведь не знала, что это он! Разумеется, он ничего не послал бы в милицию. Он блефовал. Поэтому и был такой покладистый! И он прекрасно знал, сколько стоит твоя квартира и сколько с тебя можно содрать. Сам помогал тебе выбить кредит. И тебе пришлось бы продать квартиру, а кредит все равно выплатить. И документы он бы тебе вернул, а ксероксы оставил себе. И в случае, если б его прижала налоговая инспекция, сумел бы свалить все на тебя. Беспроигрышный вариант!
— Ничего себе — беспроигрышный! Его же убили!
— Но ведь не ты, — заверила Свету я. — По отношению к тебе — беспроигрышный. Зато по отношению к тому, второму. К Ар… не дерись! К тому, кого Эдик шантажировал одновременно с тобой, — такая формулировка тебя устраивает? Этот человек — убийца. Не знаю, он ли убил Костика, но Эдика — точно он. А Юлечку Эдик шантажировать не мог? Тогда я б за его жизнь гроша ломаного не дала.
Моя подруга попыталась было возразить, но быстро сообразила, что перед ней стоит выбор — Юлечка или Артем. А из них последний был ей явно дороже, поэтому гневные слова застряли у нее на языке, и она спросила о другом:
— Как ты считаешь, где же теперь мои документы?
— А милиция с тобой о них беседовала?
— В каком смысле?
— Они тебе не намекали, что ты подписывала то, чего подписывать не следовало?
— Нет.
— Значит, твой компромат у убийцы. Он, в отличие от нас, не постеснялся Эдика обыскать. И я даже не знаю, что теперь тебе посоветовать. Возможно, в такой ситуации безопаснее заплатить. Или и впрямь признаться во всем властям. Потому что если убийца начнет тебя шантажировать, то водить его за нос, как покладистого Эдика, явно не стоит.
— Ты думаешь, — простонала Света, — он станет меня шантажировать?
— Скорее всего. Иначе зачем он стащил твои бумаги? Оставил бы их при Эдике, и они были бы явной уликой против тебя. А он предпочел их забрать. Возможно, конечно, что он собирается попридержать их до удобного момента, а потом обнародовать. В любом случае, хорошего мало. Я об одном тебя прошу — не предпринимай ничего, не сказав мне, ладно? И каждый день звони. А то жизнь дается человеку только один раз, и мне будет жаль, если ты лишишься ее без моей помощи. А теперь я пойду работать, и спаси боже того студента, который первым попадется мне под руку!
Домой я пришла в состоянии, близком к умопомешательству. Меня терзало чувство, что надо что-то делать, однако, что именно, я не представляла. И, поскольку энергия требовала выхода, я занялась уборкой.