Опершись на трость, Резчик выпрямился в полный рост, поскольку до этого шел, пригнувшись, и зажег прикрепленный к стене факел. Посередине пещеры на каменном постаменте стоял большой ящик из красного дерева с изумительной резьбой. Казалось, он притягивал к себе свет.
Главный Резчик втянул ноздрями насыщенный минералами воздух и подумал: «Сначала корабли фань куэй приплывают к нашим берегам, а потом набираются наглости войти в великую реку. Может быть, время пришло?»
Когда почти четыре поколения назад круглоглазые варвары начали прибывать на холмы к югу от Кантона, некоторые потомки Избранных решили, что, возможно, настало время Белых Птиц на Воде. Но тогдашний Главный Резчик отверг это предположение. Появление британцев и их смехотворное желание продавать местным жителям всякие безделушки были внове для Срединного царства, находящегося под властью маньчжуров. Но нужное время еще не пришло.
После этого длинноносые[14] в течение многих лет пытались наладить торговлю со Срединным царством, но неизменно получали отпор. Что могли предложить Китаю эти до невероятности уродливые люди? Их товары во всем уступали тем, которые и так можно было приобрести в Срединном царстве. Их манеры были отталкивающими, немногие могли связать хотя бы два слова на Общем языке, а уж читать на китайском не умел ни один из них.
Резчик расстегнул застежки на ящике из красного дерева, стоявшем на каменном пьедестале. В замкнутом помещении они щелкнули, как две хлопушки. Чуть помедлив, он поднял крышку. Внутри, на лиловой шелковой подушке, лежал теперь уже пожелтевший от времени Бивень Нарвала. Возможно, его талантливый сын станет тем, кто создаст точную копию Бивня. Только бы он справился с этой задачей!
Резчик склонился и посмотрел на три окошка в Бивне: сотни китайцев хань с бритыми лбами и косичками плясали, не выпуская изо рта длинных курительных трубок.
— То, что казалось странным тогда, стало обычным сегодня, — проговорил он вслух, обращаясь в пустоту.
Появление опия, привезенного белыми чужестранцами, не стало началом Эпохи Белых Птиц на Воде, хотя, бесспорно, явилось предвестником перемен. Главный Резчик тех времен уже приготовился. Но хотя перемены действительно происходили в некоторых районах Срединного царства, здесь ничего особенно не менялось. Здесь, у излучины реки, где черный след в небе указал путь первому Резчику. Говорят, что временами то тут, то там замечали очень молодого и жестокого генерала из Пекина, у которого слезился левый глаз. Но только не здесь, в тихой деревенской глуши, где, как было сказано — нет, обещано! — произойдет возрождение.
Каждый человек в Срединном царстве испытывал гнет Тьмы, пришедшей три или четыре поколения назад.
Но завет Циня Шихуанди состоял в том, чтобы впустить Тьму, поощрить ее. Как жестокие зимние холода очищают землю для весенних всходов, Тьма должна привести к Свету.
А Тьма определенно сгущалась. У Конфуцианца, который являлся номинальным губернатором этого района, наркотики отняли одного из сыновей, а его жена, всегда такая правильная, настолько пристрастилась к ним, что однажды продала себя торговцу хлопком, чтобы заработать на ежедневную трубку с опием. Конфуцианец был уверен, что предсказанная Тьма уже пришла.
Но Эпоха Белых Птиц на Воде еще не наступила.
«Здесь не наступила, — подумал Главный Резчик, — но время приближается».
Главный Резчик погладил пальцами гладкую и твердую поверхность Бивня, задержав их на секунду на центральном углублении. Такая резьба возможна только по кости, только ее податливая плотность, ее редкостная твердость делали возможной подобную работу. А рог нарвала представлял собой чистейший в мире, идеальный вид кости, и добыть его было сложнее сложного. Почти тридцать лет назад Резчик спрятал бивень и бережно хранил его на тот случай, если когда-нибудь понадобится сделать копию. Теперь он и сам не знал, настанет ли такое время.
В последний раз Трое Избранных наблюдали видения Циня Шихуанди, воплощенные в Бивне Нарвала, более семидесяти лет назад, когда в городке появился первый «круглоглазый». Черные одежды и несвязные речи пришельца сделали его предметом насмешки со стороны большинства городских жителей, но только не потомков тех, кто был связан Договором Бивня.
Пока иезуит на потеху местной ребятне пытался говорить на ломаном Общем языке, Трое Избранных пришли к Резчику и все вместе стали рассматривать «жизнь внутри» — маленькие фигурки под филигранной надписью: Эпоха Белых Птиц на Воде.
14
Первая организованная группа европейцев (португальцев) прибыла в Гуанчжоу в 1516 г. Подозрительность у китайцев вызывали такие черты внешности пришлых гостей, как длинные носы и глубоко посаженные глаза. Даже сегодня в быту китайцы именуют иностранцев «длинноносыми».