После того как они сошли на берег в Пудуне, Ричард переправился на шлюпке к набережной Бунд и рассказал собравшимся там торговцам о провале своей миссии. Потом он стоял, ожидая их комментариев. Никто не проронил ни слова. Тогда он развернулся и пошел прочь. Остановить его не пытались.
— Какое это имеет значение? — обратился Врассун-патриарх к Геркулесу и Перси Сент-Джону Денту. — Нам все равно нужен флот. Более того, мы даже заслужили, чтобы королевский флот помог нам в этом незначительном деле. Ее величество получает немыслимые барыши благодаря налогам на чай, который мы продаем в Англии, чай, который можно купить у китайцев только на деньги, что мы делаем, продавая им опий. Чайные налоги составляют почти тридцать два процента всех налоговых поступлений в казну ее величества.
— Так много?
— Может, даже больше. Эти деньги идут на поддержание дорог, содержание школ и больниц, воспитание сирот и строительство новых кораблей для военно-морского флота. По большому счету эти деньги идут на содержание всей страны. Не надо строить иллюзий — за Англию платят деньгами от продажи опия китайцам. И теперь настала пора и Англии выполнить свои обязательства, вытекающие из этого взаимовыгодного совместного предприятия.
— Но как? С помощью военного флота?
— А почему бы и нет? Для чего иначе нужны эти корабли? Чтобы болтаться без дела на якоре в Гонконге и Макао? Нужно показать мятежникам, что одно дело — поколотить маньчжуров и совсем другое — иметь дело с вооруженными силами Британской империи.
— Возможно, сикхский полк будет весьма полезной добавкой, — улыбнулся Перси. — Насколько мне известно, они всеми фибрами души ненавидят жителей Поднебесной, что каким-то образом связано с религиозными разногласиями.
— Не исключено, — согласился Врассун. — Возможно, сикхи продемонстрируют этим идеальным людям, как выглядит настоящее насилие. — Он помолчал и добавил: — Они могут пригодиться, если наша дорогая королева решит, что маньчжурской императрице тоже следует преподнести урок.
Когда корабли королевского военно-морского флота стали во всеоружии прибывать к излучине реки, Ричард отправился в шанхайские доки. Он был рад узнать, что за военную часть операции отвечает адмирал Гоф. Еще приятнее для него стало то, что адмирал узнал его, взял на борт флагмана в качестве дополнительного переводчика и настоял на том, чтобы Ричард надел форму лейтенанта британских ВМС.
Когда Гоф вернулся к неотложным делам, Ричард воспользовался возможностью, чтобы осмотреть корабль. Судно по всем параметрам опережало парусник, на котором он плыл вверх по реке в 1841 году. Все свободное пространство здесь было отдано под вооружение. За исключением носового трюма, где Ричард, к своему удивлению, обнаружил четыре уложенных друг на друга бильярдных стола.
— Люди должны развлекаться, — прозвучал голос Гофа за его спиной.
— Простите, сэр, — извинился Ричард, — я не знал, что вы здесь.
— Да, здесь. — Немного помешкав, адмирал спросил: — Скажите, а это правда, что ваш брат командует войсками тайпинов?
— Похоже, так, сэр.
— Да, да, — покивал адмирал. — Осада может затянуться надолго, и, если войска начинают скучать, успех операции оказывается под угрозой. Вот для чего нужны эти столы. Но мы возьмем Нанкин, мистер Хордун, можете не сомневаться. Вопрос времени! Обычно главным оружием осады является голод среди осажденных, а для того чтобы голод начался в таком большом городе, как Нанкин, может потребоваться много месяцев.
Ричард вспомнил другой разговор на борту такого же корабля. Тогда тоже говорили о голоде — казалось, целую вечность назад.
— Вот еще один неплохой способ коротать время, — проговорил адмирал, вертя в руках широкую биту для крикета.
Сначала Ричарду показалось, что адмирал говорит об использовании биты в качестве инструмента для укрепления дисциплины, но потом понял: он опять беспокоится о том, как не дать солдатам заскучать.
— Так это загородная прогулка или война, сэр? — спросил Ричард. — Тайпины, без сомнения, предпримут контратаку на ваши позиции — как на суше, так и на воде.
— Сомневаюсь, — улыбнулся адмирал.
— Прошу прощенья, сэр?
— Вы знаете, что это такое? — Гоф указал на четыре больших, похожих на пушки орудия. Каждое имело восемь узких стволов, соединенных в единый блок. — Эти малышки называются картечницы Гатлинга.[59] Они изменят все. Вращая рукоятку, один-единственный человек может сделать триста пятьдесят выстрелов в минуту. Скорострельное оружие сумеет защитить наши батареи тяжелых орудий, и никакая сила не доберется до них. Находясь под защитой картечниц, тяжелые пушки смогут стрелять днем и ночью, не опасаясь вражеского нападения — даже со стороны такого умалишенного вояки, как ваш брат. Только подумайте, мистер Хордун: один человек способен убить сотни за считанные минуты. Забудьте о вылазках из Нанкина. Разок они, может, и попробуют огрызнуться, но второго уже не будет.
59
Гатлинг, Ричард Джордан (1818–1903) — американский изобретатель. Картечница Гатлинга (1862) — многоствольное скорострельное оружие, приводимое в действие мускульной силой стрелка. (Прим. ред.)