– Ты не шутишь? – спросил я Чэнь Цзюэ.
– А я что, похож на шутника? – с самоуверенным видом ответил тот.
4
Не знаю, было ли это связано с работавшим на полную мощность кондиционером, но в ту летнюю жару по моей спине вдруг пробежал холодок.
Вжав голову в плечи, я повернулся к Тао Чжэнькуню. Тот, повергнутый в шок вдохновенными словами Чэнь Цзюэ, лихорадочно вытирал пот с головы. Доктор Тао, полагаю, не был единственным, кого поразило заявление Чэнь Цзюэ. Смело пообещать, что дело будет раскрыто, не имея при этом ни одной значительной зацепки… Это ж насколько надо верить в свои силы, чтобы взять на себя такую ответственность?
– Вы говорите, что нет ни одной зацепки, ни одной подсказки, но я так не думаю. – Сжимая в руках записанную Гу Юнхуэем сказку, мой друг продолжил: – Гу Юнхуэй писал эту сказку урывками, пока находился на лечении в центре реабилитации. Все присутствующие, должно быть, уже успели прочесть ее. Сказка кажется совершенно нелепой, однако она представляет собой относительно законченную историю. Пусть даже психика Гу Юнхуэя была расшатана, когда он писал, но ведь перед тем как он получил психическую травму, произошедшее намертво отпечаталось в его мозгу. Другими словами, ключ к разгадке массового убийства, произошедшего двадцать лет назад в Обсидиановом особняке, содержится в этой сказке. Что нам сейчас нужно сделать, так это проверить, какие из зацепок в тексте могут быть нам полезны, а какие нет. Затем собрать необходимую информацию, сделать определенные выводы, и тогда мы получим верный ответ.
Чжэн Сюэхун возразил:
– Разумеется, если вы правы и в сказке действительно есть полезные зацепки, то теоретически дело может быть раскрыто. Однако это при условии, что подсказки текста верны. Гу Ян, тебе не понравится то, что я скажу: когда твой отец писал эту сказку, его психика переживала фазу кризиса, и пока что мы точно не можем сказать, оставил он зацепки или нет. А даже если оставил, то какие из них могут нам помочь, а какие лишь заведут в тупик? Как мы сможем отделить их друг от друга? Профессор Чэнь, у меня нет цели раскритиковать вас, но у этой системы уравнений нет решения.
– Нет решения? Если его нет в пределах действительных чисел, то следует поискать среди мнимых[23], – парировал Чэнь Цзюэ, не желая сдаваться.
Почувствовав назревающий конфуз, Гу Ян решил разрядить обстановку:
– Ладно, это я виноват. Сейчас уже поздновато для обсуждений. Всем пора вернуться в свои комнаты и отдохнуть. Я попрошу дядю Чая проводить всех…
ДИН-ДОН! ДИН-ДОН!
В дверь внезапно позвонили.
Дядя Чай выбежал из кухни, чтобы открыть дверь. Гу Ян, казалось, был удивлен еще сильнее, чем мы. Неужели это незваный гость? И в самом деле, мы услышали, как дядя Чай поднял шум у входа, и тут же до нас долетел его крик:
– Вам сюда никак нельзя! Кто вы вообще такой?!
А затем послышался звук падения.
Мы всей толпой поспешно бросились вслед за Гу Яном и вскоре увидели, что творится у двери.
В дверях стоял насквозь промокший мужчина средних лет. Коротко стриженный, с заросшим щетиной лицом, он, хоть не был высок – всего около ста семидесяти пяти сантиметров, – казался крепким малым. Дядя Чай валялся на полу, по всей вероятности, опрокинутый им. Стоявший у входа человек выглядел по-настоящему зловеще. Он окинул нас взглядом. За его спиной качалась открытая нараспашку дверь, а за ней все еще лил дождь.
– Кто вы? Зачем вы вломились в частный дом? – задал вопрос Гу Ян.
– Живо уходите со мной! Никому нельзя здесь оставаться! – словно отдал приказ мужчина средних лет.
– Это мой дом, с какой стати я должен уходить? Думаю, это вам следует уйти отсюда. Если не уйдете, я вызову полицию!
– Ах, ваш дом? Да ясно же, что это место убийства! Тут люди погибли, это вам не шуточки. Да еще и полицию собираетесь вызвать? Вокруг на десятки километров почти нет домов, не говоря уже о полицейских участках. Если уж настаиваете на вызове полиции, то вот, пожалуйста, я и есть она! – С этими словами мужчина вытащил из кармана удостоверение и помахал им перед нашими лицами.
Этот человек, оказывается, из полиции! Почему полицейский приехал в Обсидиановый особняк? И, судя по всему, один… В удостоверении значилось: капитан Чжао Шоужэнь.
– Приказываю вам немедленно покинуть помещение. В противном случае я перестану просить вежливо! – решительно сказал Чжао Шоужэнь.
– Наша полиция такая самонадеянная… Ударить меня попробуешь? – Чжу Цзяньпин встал перед Чжао Шоужэнем и нагло продолжил: – Сегодня мы останемся здесь и никуда не пойдем! Посмотрим, что ты сможешь предпринять.
23