Шпионская сеть. Что за шпионская сеть?
Боже мой, братишка, а о чем мы сейчас говорим? Шпионская сеть, которой руководил Ламеро. Человек, спасший Москву от немцев. Герой, который положил конец войне в Китае и спас миллионы жизней. Бездарные фильмы, кладбище, те две бутылки ирландского виски, пикник на троих плюс один? По этому пути Ламеро и я прошли тридцать лет назад. Что за путь? Тот, что прямо перед носом, братишка, путь от бара в Бронксе, где подают виски, до бара в Токио, где подают репу, путь, который начинается прямо здесь, у свободной стойки, где грезящие наяву поэты выдают себя за спящих бездомных бродяг. Меня доктора предупреждали, чтобы я остерегался ночного воздуха, у меня расшатанное здоровье, и это в лучшем случае. Что нам сейчас нужно, так это стаканчик драконьей крови, после чего мы, возможно, найдем баржу, на которой наши души поплывут вниз по реке к морю, через туман и мглу над водой, совсем как тот, что поднимается сейчас над нашим судном, которое только притворяется уличной распивочной на колесах. Па´ром он представляется тебе? Па´ром, поднимающимся от вареной репы? Сохрани святые угодники, братишка, тебе не мешало бы повнимательнее смотреть по сторонам.
Герати опрокидывал стакан за стаканом. Квин заставлял его закусывать, заставлял отвечать на вопросы, заставлял сидеть прямо, когда голова у толстяка начинала падать на стойку. Герати ворчал и матерился, смеялся, врал, когда надобности во вранье не было ровным счетом никакой, а потом сам себя поправлял и терялся на одной из проселочных дорог своего путешествия по Азии длиною в сорок лет.
Он припоминал какие-то маньчжурские телефонные номера и китайские адреса, он переодевался, пел цирковые песни, бил в барабаны, играл на флейте, заглатывал хрен банками и репу горами, шнырял в районе черного рынка в Мукдене в конце 1934-го, а потом еще раз, в 1935-м, выявлял несоответствия, вызывал из небытия облезлый реквизит и избитые приемы стареющего клоуна, который решил вдруг тряхнуть стариной и снова выйти на арену. Смеясь и рыдая, он под конец рассказал, как тридцать лет тому назад обнаружил, что Ламеро — глава работающей в Японии агентурной сети, сети настолько надежно законспирированной, что вплоть до Второй мировой войны она оставалась самой эффективной в Азии.
Эти сведения Герати получил случайно, просто заснув однажды на кладбище в Токио.
В то время он как раз собирался на материк, якобы для того, чтобы торговать там патентованными лекарственными средствами. На самом же деле он хотел приобрести порнографические фильмы, которые выгодно можно было купить в Шанхае. С тех пор как в Японии к власти пришли военные, подобные фильмы в стране перевелись, но ходили слухи, что спустя несколько лет после того, как японская армия захватила Маньчжурию, там была конфискована колоссальная партия порнографии, скорее всего, у какого-нибудь русского антрепренера из бывших белогвардейцев.
Герати пробил по своим каналам нужные связи, и его познакомили с молодым капралом японской армии, приехавшим в Токио на побывку; он работал киномехаником в части, расположенной неподалеку от Мукдена. Капрал, совсем еще мальчишка, сказал, что фильмы он ему достанет — за определенную сумму. Названная сумма оказалась намного больше, чем было у Герати.
В этом месте Герати как-то запутался. Прямого ответа от него добиться было невозможно, однако, судя по всему, деньги он просто украл.
Хуже того, он очень стыдился источника, из которого взял эти деньги. Он разрыдался, как ребенок, сидя перед Квином, и не желал говорить иначе, кроме как шепотом, настолько тихо, что Квин его совсем не слышал. Ему нужно взмолиться к святым, объяснил он. Квину потребовалось по меньшей мере полчаса, чтобы привести Герати в чувство и услышать продолжение.
Капрал и Герати договорились встретиться на кладбище в Токио, в одном из немногих мест, где японец и иностранец могли по-прежнему спокойно проворачивать нелегальные сделки. Герати должен был принести деньги, а капрал, в свою очередь, — сказать ему, где в Мукдене для него будут припрятаны пленки.
Герати окольными путями пробрался через кладбище к склепу, за которым встретился с капралом. Сделка состоялась, и капрал ушел. По дороге на кладбище Герати сильно напился, просто потому, что ему предстояло расплачиваться украденными деньгами. Вечер выдался теплый. Как только капрал ушел, Герати прислонился к стене склепа и расплакался. Минуту спустя он заснул, даже не присев на землю.