— Сколько у тебя уже готово таких самострелов? — поинтересовался я у идейного изобретателя.
— Этот седьмой. Два уже стоят на стенах. Завтра с мужиками еще два закрепим.
— Отлично! А боезапас какой?
— Полсотни успели выковать и вырезать.
— Совсем замечательно! — похвалил я парня. — Но знаешь что, Кирилл. Эти твои самострелы нужны мне в другом месте. Сейчас на границе под Смоленском неспокойно. Я бы хотел, чтобы твои самострелы с запасом болтов, скажем в сорок пять единиц, отправились туда. Там они ой как пригодятся.
Кирилл аж весь расплылся от признания его заслуг и похвалы.
— А со стен тоже снять? — спросил парень.
— Нет, на стенах оставь. Болты тоже пусть еще делают. Пять здесь останутся на всякий случай, остальные поедут на границу. Успеете сделать?
— А кто же там все это хозяйство налаживать будет? — вдруг испуганно спросил Кирилл.
— А ты бы как хотел?
— Никита Васильевич, можно я сам туда поеду и все сделаю?
— Конечно! Но пообещай мне, что будешь там осторожным. Найдешь в расположении армии наемников Романа. Скажешь, что от меня. Он все устроит.
— Когда нужно отправляться? — огонь в глазах пацана так и горел.
Еще бы, его игрушки могут пройти боевое крещение.
— Чем быстрее, тем лучше, — с грустью ответил я и понял, что и мне тянуть не стоит.
— Тогда я побежал?
— Конечно! И не забудь найти Романа. Где находится лагерь наемников, спросишь в Смоленске, там думаю смогут подсказать, а может, глядишь еще я и сам тебя там встречу.
— Вы тоже отправляетесь туда? — аж с придыханием спросил парнишка.
— Да, Кирилл. И я там буду. Возможно, даже раньше, чем ты.
— Все, тогда я точно побежал! — уже на ходу крикнул Кирилл.
Мне же предстояло решить вопрос с посвящениями.
Я вышел за ворота деревни, вызвал Осколка и полетел в место силы Литока. Как мне проходить это посвящение, я даже представить себе не мог.
Прибыв на место, я легко нашел нужную поляну. Выжженые деревья среди пожелтевшей листы смотрелись жутковато. Зато, я точно знал, что не ошибся местом.
Я встал посередине вытоптанного пятака, закрыл глаза, развел руки в стороны и глубоко вдохнул. Почувствовал вкус гари на языке, тонкий аромат дымка и горелого дерева. Резко открыл глаза.
Запах дыма пропал. Неужели эти запахи впитались в стволы деревьев, в землю, что была под ногами? Откуда они тут?
Я постоял с открытыми глазами, принюхиваясь. Ничего. Ни гари, ни дыма.
Снова закрыл глаза и запахи тут же вернулись. Странно.
Стоя на поляне, я так и не стал открывать глаза, а старался тянуться за этими запахами, не знаю как, но я пытался усилить их. Сделать настоящими, будто передо мной и впрямь горит небольшой костерок.
Послышался легкий треск занимающейся коры. Запахи вдруг усилились настолько, что я начал чувствовать их на каком-то ином уровне. Легкий аромат поплыл над поляной. Попал мне в нос, и я чихнул.
Непроизвольно открыв глаза, я уставился на крохотный огонек прямо передо мной. На земле лежала небольшая березовая ветка. Ее кора горела, ласкаемая одним единственным языком пламени.
О как! Воспламенять силой мысли! Не это ли голубая мечта всех вождей? Или там была сила идеи? Не важно.
Я наклонился и подобрал веточку. Огонь не потух, а стал разгораться. Поискав глазами, я нашел небольшую кучку валежника. Подошел, выбрал березовые ветки покрупнее и сложил шалашиком посреди поляны. Внутрь поместил свою горящую веточку и через минуту уже наблюдал, как пылает оранжево-желтое пламя на сухих ветках.
Не знаю, правильно ли я поступил, но костер казался мне важным элементом посвящения.
Я собрался было уже сделать прореху, создав фантомный нож, что был способен рассечь синие жгуты, как вдруг понял, что так дело не пойдет. Литок властвовал над огнем и всем, что этого касалось. Не стоит призывать его в этот мир с помощью ножа.
Посмотрев на костерок, я сосредоточился и влил в него Силы. Не рассчитал и бухнул столько, что слабенький огонек с ревом реактивного двигателя рванул в небо. Языки пламени выросли метров до пяти. Я понятия не имел, как валежник мог так гореть, но что-то мне подсказывало, что это и не он.
Пламя принялось лизать синие жгуты, и те, о чудо, загорелись и стали расползаться на тонкие нити. Еще с минуту я смотрел, как огонь сжигает преграду между мирами, и ткань мироздания, не выдержав, лопается. Прореха получилась с обугленными краями, но мне это показалось даже символичным.
Я приготовился вызывать духа южного ветра. Достал нож и уже занес его над ладонью, как вдруг из прорехи вывалился небольшой лысоватый мужичок, страдающий легкой полнотой. Вывалился и рухнул на землю, смешно ойкнув при падении. Ему бы еще сандалии с загнутыми носками и чалму на голову — вылитый султан из мультика бы получился.