— Никогда — это всего лишь слово. Стены моего кабинета слышали его много раз, — дознаватель оскалился. — Если бы я верил каждому, то не сидел бы здесь.
Бешеный пёс, который знает лишь одного хозяина и будет рвать, пока жертва не перестанет дышать. Зрачки сэра Броуза были бездонными колодцами, на дне которых таилось страшное.
Ещё немного, и я бы упала в них, неспособная защититься.
Двери распахнулись без стука. На лице дознавателя вспыхнуло раздражение и тут же сменилось обычной невыразительной миной. Глядя на принца, он низко поклонился:
— Ваше высочество.
— Что здесь происходит? — голос принца Эдельгара, бывший таким мягким в библиотеке, хлестнул плетью.
Я смотрела на него во все глаза, и слёзы облегчения вскипали сами собой. Будто самую тёмную, самую страшную ночь разорвало взошедшее солнце. Он подошёл ко мне и взял руку в свою, даже не обратив внимания, что от растерянности я совсем позабыла про реверанс.
— Вы так дрожите… — пробормотал он и снова обратил горящий взор на дознавателя, отошедшего к столу: — Броуз, мои указания были написаны неразборчиво?
Рука сжалась сильнее. Я пискнула.
— Приказ короля, — бесцветным голосом отозвался тот.
— Королевы, ты хотел сказать, — хмыкнул принц Эдельгар. Зелёные глаза потемнели, стали жёсткими. — Все мы знаем, кто говорит его голосом… И кто будет пытаться сбить со следа.
Между ними будто произошёл безмолвный диалог. Дознаватель поджал губы и мазнул по мне взглядом:
— Ваше высочество, поведение леди Вилфорт дало достаточно оснований, чтобы…
— Я доверяю ей, — Эдельгар оборвал его. — Слова кронцпринца тебе достаточно? Я доверяю леди Айрис Вилфорт так же, как её брату. Не тревожь больше её покой. — Он повернул голову ко мне и складка меж бровей разгладилась: — Простите за эти волнения. Броуз человек старательный, иногда сверх меры, уж такова его служба.
— Понимаю, — пробормотала я. Наши руки всё ещё были вместе, и мне страшно было лишний раз пошевелиться, чтобы не прервать случайно этот контакт. Осмелев, я чуть сжала пальцы в ответ: — Раз уж меня не бросили в тюрьму, буду считать, что разговор прошёл в тёплой дружеской атмосфере.
Эдельгар фыркнул. Улыбка шла ему куда больше нахмуренных бровей.
Он встал, увлекая меня за собой. И, к моему огромному разочарованию, наконец отпустил.
— Идёмте, леди Айрис, — сказал он, подчёркнуто обращаясь по имени. — Вам стоит отдохнуть перед ужином.
Я удивилась:
— Его не отменили? После случившегося?
Мужчины переглянулись с непонятным выражением.
— А разве что-то случилось? — улыбнулся Эдельгар. — Все живы.
Занятные у них представления о норме, подумала я. Но говорить ничего не стала.
Покидая кабинет вслед за широкой спиной принца, я обернулась:
— Послушайте, сэр Броуз, — сказала я, помедлив, — не знаю, какое впечатление вы составили обо мне, но будьте уверены: ни я, ни мой брат действительно никогда не причиним его высочеству зла. Если вы разбираетесь в людях, то должны видеть это так же отчётливо, как я сейчас вижу вас.
Нога уже переступала порог, когда в спину долетел слышимый только мной тихий голос:
— Вы ничего не сказали про своего отца.
Передёрнувшись, я поспешила оставить это жуткое место.
Глава 17
Слова дознавателя всё вертелись в моей голове скользкими угрями. Нервничал ли отец сегодня больше обычного? Он был раздражён и придирался, но это обычное его состояние — в отношении дочери уж точно. И я не представляю, на кой чёрт ему убивать кронпринца, потому что этого не смогла бы представить Айрис. Что не выглядит надёжным доказательством, с учётом её тотального невнимания к политическим раскладам у подножия трона.
Ах, да. Ещё он пообещал запереть меня дома.
Отступивший было призрак скоропостижного замужества замаячил вновь.
Вспомнив об этом, я дотронулась до локтя принца:
— Ваше высочество…
— Да? — Эдельгар что-то напряжённо обдумывал, но вынырнул из своих мыслей, едва я позвала. — Я сопровожу вас до покоев, если вы не против.
Лиммерик куда-то исчез, но позади шла до крайности изумлённая Эдна и невозмутимые гвардейцы, эхо шагов отдавалось под высоким потолком. Меня было кому проводить, так почему принц тратил своё время подобным образом?
— Весьма рада, — пробормотала я, опираясь на предложенную руку. Тепло сильного тела грело даже через ткань, хотелось прижаться к нему боком, как к нагретому летним солнцем камню. — Кажется, сэр Броуз счёл меня подозрительной особой.