Самого отца я не увидела среди живых, и потому каждое мгновение ожидала найти среди мёртвых. Но скорбный ряд кончился сваленными с куда меньшим почтением нападавшими.
— Мы не нашли его светлость, миледи, — ответил на мой вопрос герцог Вулверик. Его капитанская борода не пострадал в стычке, а вот рука покоилась на перевязи. Несмотря на пережитый испуг, он явно гордился своим ранением и оживлённо сверкал глазами. — Не хочу вас расстраивать, но и обнадёживать было бы подло.
— Весьма любезно с вашей стороны… Не досчитались только его?
— Ещё трёх титулованных придворных. Эти негодяи, увидев, что преимущество не на их стороне, трусливо разбежались. — Он скривился и шевельнул носком ботинка ногу трупа. — Полагаю, они могли похитить заложников, чтобы позже стребовать выкуп.
— Через пару дней они будут предлагать доплату, лишь бы его забрали.
Герцог крякнул:
— Что же, ваша правда. Характер у лорда Вилфорта не сахарный. Редкое собрание Совета проходило без того, чтобы он с кем-нибудь не сцепился. Человек, не терпящий ни малейшей критики, да-с. Но всегда знает, чего хочет.
Платки, повязанные на нижнюю часть лица, однотипная поношенная одежда, в которой удобно пробираться через лес. Крошечная деталь привлекла внимание — мазок алой краски у каждого на воротнике, как будто случайный.
— Думаете, они явились только за этим? — спросила я.
— Скорее всего. Низкие люди, готовые за пару монет перегрызть глотку, — герцог отшагнул в сторону, словно боялся запачкаться. — Не погнушались даже дамскими шляпками, представьте себе. Эта дорога и в прошлом была довольно проблемной, иногда страдали сборщики налогов. Но нападение на королевский кортеж… Вопиющая наглость. Жаль, что никого из этого отребья не удалось взять живьём.
Мне не понравилась хищная ухмылка, с которой он это произнёс.
Часть лошадей разбежалась, пара карет оказалась слишком разбита, чтобы продолжать путь, ещё на трёх спешно меняли треснувшие колёса. В воздухе стоял сладковатый металлический запах, от которого подташнивало. Накрапывал мелкий дождь, не способный прибить его к земле, сырость противно лезла за шиворот, повисала на волосах водяной пылью. Я нашарила в кармане платок и сколько ни тёрла лицо, всё равно казалось, что на нём что-то есть. Лоб саднил, но кровь уже не текла, отходила засохшими хлопьями.
У кромки леса я обнаружила Эдну. Хоть и перепуганную до полусмерти, но целёхонькую. Бедная женщина заплакала при виде меня, кинулась обнимать дрожащими руками. Кажется, она была слегка не в себе от шока и не разбирала половину того, что ей говорили. Кое-как успокоив её, я вернулась как раз вовремя, чтобы услышать:
— Как можно быстрее выдвигаемся в Линс, там оставляем тех, кто не перенесёт дороги, и движемся в сторону столицы.
Эдельгар скинул пропитанный кровью отца камзол и светлым пятном расхаживал среди раненых. Он не делал разницы между знатью и простыми слугами, жал руки тем гвардейцам, у которых они были. Подойдя ближе, я увидела у одного обмотанную тряпкой культю. Представила, как отрубленная рука лежит где-то среди прошлогодней листвы и шебуршит, карабкается из оврага, перебирая пальцами.
— Вышлем гонцов вперёд? — Лорд Лансель Адельтон, министр юстиции, обошёлся без ранений, но с ног до кончика хвоста седых волос был перепачкан землёй, словно специально по ней катался. Он заметил меня и несколько скособоченно поклонился: — Леди Вилфорт, моё почтение. Слышал, вы проявили недюжинное мужество и в бою. Очень жаль, что вам пришлось это делать.
— Она спасла меня, — подтвердил Эдельгар. — Корона этого не забудет. И я тоже.
В нём точно что-то переменилось. Пропал щенячий задор, всегда отличавший от других.
Король мёртв, вдруг вспомнила я. Формально, Эдельгар ещё не коронован, но это вопрос считанных дней. Должно быть, он уже примеряет на себя эту роль. И справляется неплохо.
— Никаких гонцов, — сказал он. На челюсти заиграли желваки. — Никто не должен знать о случившемся, пока мы не вернёмся. Особенно во дворце. Король жив, пока мы не заявим об обратном.