Двери открылась, я перевела взгляд на вошедшую тви’лечку, которая несла в руках поднос с какой-то миской, от которой шел горячий пар. Я потянула носом. Это был суп. Девушка прошла внутрь и положила поднос на кровать, спросив:
- Как вы себя чувствуете?
- Пока недостаточно для того, чтобы брать в руки оружие, детка. Но не волнуйся, как только встану на ноги – тут же убью вас всех!
Девушка печально вздохнула, поправив лекку, закрепленные фиолетовой косынкой. На ней были лишь топик и юбка того же цвета из неизвестного мне материала. В духе женщин их положения. Девушка помолчала пару минут, затем предложила:
- Если вы намерены осуществить вашу цель, то есть убить нас, вам для начала нужны силы. Я приготовила вам укрепляющий бульон. Возможно, вы измените свое решение.
- Что шутта вроде тебя может знать об этом, - зло ответила я, испепеляя ее взглядом, от которого девушка съежилась и поникла головой, - мне не нужно ничего! Оставьте меня в покое!
- Господин Юрген просил позаботиться о вас, - возразила тви’лечка, проглотив обиду. Она взяла тарелку в руки, села рядом со мной и предложила поесть, - вы не нравитесь мне, но ради Юргена я готова потерпеть ваше присутствие.
- Убери свои помои, - скривилась я, дернув рукой. Тарелка с грохотом упала на пол, расплескав содержимое. – Ты не слышала, что я тебе сказала, шутта!? Я не собираюсь здесь задерживаться! Твои соплеменницы только и умеют, что ноги раздвигать да брать за щеку! Бесполезное мясо! Мне противно, что этот молокосос думает, будто я буду благодарна за спасение! Ха-ха!
Внезапно девушка вскочила на ноги и яростно закричала, захлебываясь в слезах:
- Не смей так говорить, инквизитор! Ты ничего не знаешь о рабстве, ничего не знаешь обо мне! О нас и наших проблемах! Ты только и умеешь, что издеваться и убивать, причиняя одну лишь боль и упиваясь страданиями! Другого тебе не дано. Мне жаль тебя. В тебе нет ничего! Ты ничтожна! Я изменилась благодаря господину Юргену! Он спас мою жизнь! Дал мне смысл жить дальше! Ты не смеешь оскорблять ни его, ни меня!
- Ты как была рабыней и шлюхой, так и останешься ей! В какую бы одежду ты не одевалась, кем бы ни прикидывалась. Твою сущность извратили годы лишений и пыток, не отрицай очевидного, детка! Убери свои помои, сказала же! Я не собираюсь здесь торчать! Убирайся!
- Зачем только господин Юрген спас тебя! У тебя черная душа! И нет сердца!!
Девушка обиженно отвернулась и заплакала, временами завывая. Я закатила глаза. Дверь снова открылась и показалась суровая тогрута. Она обратилась к девушке спокойным тоном:
- Зар’ина, ступай к себе в каюту. Потом все отмоешь. И вытри слезы. Падавану не понравится, что ты плакала.
- Да, госпожа Мита, - шмыгнув носом, ответила девушка, склонив почтительно голову, и покинула каюту. Тихо и бесшумно.
Я приподнялась на подушках, чтобы лучше видеть тогруту, хотя она и была немаленького роста.
- Что такое? Вам тоже не нравится, как я себя веду?
- Мне дела нет до тебя, инквизитор, - жестко ответила женщина, - ты жива, пока мой ученик не вернулся. Все будет зависеть от него.
- Где он? А то общество шутты не слишком радует…
- Замолчи! Не думаю, что волновать тебя это должно. Он проходит важное испытание. На Илуме мы.
- Скоро Империя избавится от этой планеты и разрушит все ваши святыни.
- Возможно. И от тебя они тоже с удовольствием избавятся. Ты для них сейчас – расходный материал. И единственная причина, по которой я не выбросила тебя за борт этого корабля – просьба Юргена. Из Храма если не вернется он – умрешь ты.
- Ясно.
- И не смей оскорблять членов моей команды. Ты не хозяйка, а временная гостья.
- Не боишься, что я всех вас убью, джедай?
- Нет, не боюсь. Ты сама должна бояться жить. Поняли наверняка Вейдер и остальные инквизиторы, что жива ты, и поспешат исправить ошибку совершенную.
- Пришьют меня – все вы погибнете. Лорд Ситхов никогда не бросает охоту, если нашел жертву…
- Мне ли не знать этого, инквизитор. Я долго наблюдала со стороны за зверствами, которые творил твой бывший хозяин, став рабом Тёмной стороны. Однако он всегда был рабом. Но мы – свободные люди. Мы подготовимся, чтобы погибнуть с честью. Теперь замолчи и набирайся сил. До возвращения падавана тебя никто не потревожит.