Сломанные мачты и разбитые борта
Держит мертвой хваткой немая глубина
Бьются заблудшие души
Рвутся на волю из тьмы
В гневной агонии руша
Все что стоит на пути
Небо разжигает огненный закат
Скорость набирает, призрачный фрегат
Припев:
В сердце черных скал
Обнажая свой звериный оскал
Стонет грозный вал
Гонит к рифам безудержный шквал
Смерть свой танец кружит
Прочь уносится бренная жизнь
Припев:
В сердце черных скал
Обнажая свой звериный оскал
Стонет грозный вал
Гонит к рифам безудержный шквал
Том Пятый. Прощание с иллюзиями (10 ДБЯ). Глава Сорок Девятая. Датомирская ведьма и полоумный отшельник
А было бы славно сменить униформу
На платье из голубой органзы
И засыпать вместе, не разжимая объятья
Под звуки дождя и далёкой грозы
Жить, не считая потери
И по кирпичику строить свой дом
Плыть сквозь время и верить
Что мы никогда не умрём
За лунной дорогой, в туманах далёких созвездий
Нас ждёт долгожданный покой
И что б ни случилось, теперь мы всегда будем вместе
Не важно близко ли, далеко ль
Ветра, разлуки, потери бессильны, пока мы вдвоём
Я почти уже верю, что мы никогда не умрём
У кантины.
Не успели Трилла с Юргеном скрыться в толпе и мимо прошёл отряд штурмовиков, из кантины, выпустив громкую музыку, смех и запах перегара, вышла Латтс Раззи. Все та же хитрая улыбка на розовом лице, артистичность, смертоносность, расчетливость, ранимость. Она обнимала чешуйчатое ожерелье, которое свисало с ее плеч наподобие лассо.
Я посмотрела на девушку.
- Слушай, а откуда ты родом? – спросила я, благодарно взяв стакан спочки.
Латтс скривилась:
- Мы вроде договорились не обсуждать наше прошлое, Сажж.
- А все-таки?
- Я тилинка. И нас очень мало осталось. – она пригубила алкогольный напиток и поставила его на столешницу, сморщившись. – Я слышала, что в роду какая-то мутация произошла, и нас с каждым годом становится все меньше и меньше. В основном мы знамениты оперным искусством, певческим талантом или живописью, произведениями искусства. Я вот совсем от рук отбилась (усмехается мрачно) – подалась в охотницы за головами.
- А по крови?
- Полукровки, ближе к людям. Но мне кажется, ничто не сможет нас спасти от вымирания, пусть мне и плевать.
- Неужели?
- У Джаббы Хатта были две тилинки-рабыни на побегушках. – дернула плечом Латтс. – Может, хватит сыпать соль на раны?
Тилинка обхватила себя за плечи, а после поправила ярко-рыжие волосы.
Мы молча допили. Потом я сказала:
- Мы останемся партнерами?
Латтс улыбнулась и прищурила ярко-голубые глаза.
- Что надумала?
- Хочу кое-что выяснить. Ты поможешь?
- Здесь все равно работы с каждым годом меньше становится. Я в деле.
- Ты же еще не знаешь, о чем речь.
Тилинка наклонилась ближе, обжигая дыханием.
- За годы службы на всяких идиотов я поняла, что нужно внимательно слушать, а потом уже действовать. Да и ты зря никогда не болтаешь.
- Нужно попытаться отыскать останки корабля, на котором приземлились те двое джедаев.
- Тебя что-то смущает? Парень немного тормознутый, мне даже пришлось помочь ему, пока он ломал голову над заказом. Но весьма вежливый. Не мой контингент.
Я усмехнулась:
- Думаю, жених из него вышел бы…
- Заткнись!
- Да ладно, я шучу! Короче, мне надо кое-куда отлучиться. Ты пока собери всю возможную информацию.
- Где это хоть произошло?
- Спасательные капсулы приземлились недалеко от дворца Хатта и города Мос-Эспа. Думаю, детали корабля тоже можно где-то в пустыне откопать.
- Поняла. – безрадостно отозвалась тилинка. – Чем расплачиваться будешь?
Я облизнула губы, подмигнув.
- Натурой возьмёшь? Кредиты сейчас редкость.
Тилинка рассмеялась.
- Посмотрим сначала, вдруг ты меня в ловушку какую заведешь, малышка.
- Договорились. Я наберу, как вернусь.
- Буду ждать, но не пропадай!
- Разве можно в пустыне пропасть!
Тилинка хмыкнула, погладив меня по плечу и отправилась по улице в сторону гостиницы. Я же собиралась завершить одну миссию.
***** ***** ******
Море Дюн.
Краулер джавов, отвратительных, дурно пахнущих созданий я нашла без проблем. Несколько минут торговли, и я забилась в дальний угол огромной машины, ожидая знака о прибытие на место. Поскольку махина тащится по барханам пустыни до невозможности медленно, мне стоит большого труда успокоить сознание и продумать предстоящий разговор с лучшим врагом… недругом? Соперником? Спасителем? Даже не знаю.
Через несколько утомительных часов, когда я успела прикорнуть, коротышка громко возвестил о том, что я могу выходить. Я потянулась, почувствовав, как хрустнули затекшие мышцы и кости, кивнула джавам и покинула их «гостеприимный» корабль, пообещав себе никогда не пользоваться подобным транспортом впредь.
Под ногами хрустнул бесконечный раскаленный, надоедливый песок. Я осмотрелась. Кроме бесконечного золотистого моря дюн, было еще кое-что. На западе, куда медленно катились солнца-близнецы, на отвесной песчаной скале я увидела одинокое строение, каких было много в Мос-Эйсли. Похоже, Кеноби и вправду решил сделаться отшельником, забавно. Заправив выбившуюся прядь волос, я зашагала прямо к строению. Ветер развевал полы моего изношенного плаща и раздражал кожу лица. Как Кеноби выжил в подобном месте? Я бы давно уже повесилась. Но, видимо, Кеноби держало что-то важное, какая-то миссия, известная только ему. Наверняка продолжал сохранять надежду на победу над Империей, наивный глупец.
Я приблизилась к дому на скале и рассмотрела обстановку территории. У входа в низкий глинобитный домик стояло неизвестное мне транспортное средство, но без сомнения скоростное, чтобы перемещаться по пустыне без боязни увязнуть. Где-то в загоне беспокойно переступало ездовое животное – эопи.
Я закрыла глаза и сосредоточилась. Я знала, что кроме той парочки, никого на планете из владеющих Силой не было, поэтому я открыла свои чувства и потянулась к Кеноби. Я оскалилась, почувствовав волну безграничного удивления, впрочем, сменившемуся на спокойствие. Небольшой вспышки оказалось достаточным, чтобы я нашла его во внутреннем дворе. Он сидел на открытом пространстве, одетый в такие же потрепанные одежды, что и я, но без капюшона. Я застыла, увидев, как же сильно он постарел за эти годы. Но ему не было еще и пятидесяти, а выглядел он глубоким стариком, но хотя бы крепкий, рыжий, конопатый, лохматая шевелюра, но и густую бороду, за которой он все-таки ухаживал. Загорелая кожа, сухие губы, бледно-голубые глаза. Но нет оружия. Вообще никакого. И слабая Сила. Будто он не до конца обрубил с ней связь. Я не сомневалась, что сделаю его одной левой. Но для начала нужно просто поговорить, чтобы узнать, насколько всё плохо.
Я приблизилась и нависла над ним длинной тенью. Он не шевелился, ни один мускул не дрогнул на его морщинистом, обветренном и загорелом лице. Он медитировал как ни в чем ни бывало.