Кира смотрела на меня и молчала. Ей было нужно время, чтобы принять мою информацию. И всё же я не выдержал разделявшее нас расстояние и сделал в её сторону несколько шагов. Она отшатнулась от меня.
- Кира, не бойся. Это всего лишь я. Коснись меня. Ведь это я прижимал тебя к простыням сегодня ночью… и вчера тоже. Мои губы тебя целовали сегодня утром. Мои руки тебя обнимали и ласкали. Ничего не изменилось. Только имя моё. И всё. Я тот, кто тебя любит и хочет остаться с тобой или забрать с собой. Чтобы быть вместе. Чтобы создать семью. Нашу семью. Да, она тоже будет семьёй Беркутов. Но твои дети, наши дети, будут носить моё отчество. И я хочу, слышать своё имя, когда ты меня зовешь. Артём. И больше никаких изменений. Остальное всё будет по-прежнему. Ты только позволь нам сохранить наши отношения. Прости и прими меня. Реального меня.
Кира сделала резкий вдох, какой делает человек, вынырнувший из глубин воды. Потом ещё один. Я коснулся её плеча. Робко. Боясь своим касанием её сломать.
- Я не хотел обидеть. Правда о том кто ты, меня ужаснула. Потому что уже тогда, наутро, я не хотел с тобой расставаться. Ты мне очень понравилась. Очень. В первые дни я с ума сходил. Желание признаться боролось во мне со страхом. Страхом из-за того, что узнав правду, ты не позволишь мне быть частью твоей жизни.
Она молчала. И только огромные перепуганные глаза, периодически моргая, замедленным метрономом, отбивали мой биоритм.
- Кира, ничего не изменилось. Я точно такой же, как и был раньше. Меня только по-другому зовут. И всё.
- И всё? – она ударила меня в грудь руками, отталкивая на шаг назад. – И всё!? – громче повторила она. – Ты в своём уме? Как ты мог так со мной поступить? Ты даже не представляешь, что я сейчас чувствую! Сказать, что я в бешенстве, это ничего не сказать! Ты воспользовался моим… заблуждением. Я бы никогда не привела чужого мужика в дом. Более того не стала бы с ним спать! Ты понимаешь, что я, будучи замужем, занималась сексом с посторонним человеком! Я изменяла мужу, даже не подразумевая об этом! Ужас… - она накрыла лицо руками и стала оседать на пол.
Я сделал шаг в её сторону и обнял, не давая окончательно сесть на пол.
- Кира, о какой измене ты говоришь? Семён тебя бросил. Навсегда. Ты ему не жена. Ты моя.
Кира дёрнулась в моих руках, но вырваться опять же не смогла.
- Не твоя. Я тебя не знаю. Ты меня тоже. Мы с тобой чужие. У нас не было прошлого. Мы встретились с тобой случайно. Ты зачем-то остался. Я к тебе понемногу привыкла. Но зачем? Зачем всё это? Это очень жестоко. Ты меня взял голыми руками. А я наивная, всё тебе оправдания искала. Изменился, старается… А ты просто никогда другим и не был. Ты всегда был Артёмом, человеком, которого я никогда не знала.
- Но ведь я тебе больше понравился, чем Семён. Признайся! Ведь я тебя никогда не обижал и не бросал.
- Да, уж… Не обижал. Ты только украл мою жизнь. Позволил мне раствориться в тебе.
- Позволил? Я своим телом добывал твою нежность. И ты мне отвечала. Я не прав?
- Я отвечала не тебе.
- Мне! Никого другого здесь не было! Только я и ты!
- Но я-то думала, что ты мой муж!
- Я не против им стать официально! И давно бы тебя в ЗАГС отвёл. Но прежде тебе нужно с Семёном развестись.
Кира усмехнулась.
- Замкнутый круг. Это не выносимо.
- Не вижу проблемы! Завтра пойдем в ЗАГС, и ты подашь заявление на развод с Семёном.
Она болезненно вздохнула и оперлась о подоконник.
- Нет. Не пойду.
- Почему?
- Вот видишь, ничего ты про меня не знаешь. А Семён точно знал, что я с ним не разведусь.
- Почему? – более требовательно спросил я.
Оторвавшись от подоконника, Кира холодно улыбнулась и отстранённо произнесла:
- Потому что он мой муж. Один единственный, из всех возможных.
- Что за бред? Ты его не любишь. Он тебя тоже. Почему ты не хочешь подать на развод?
- Напрасно ты думаешь, что я его не люблю. Я ведь вышла за него замуж.
- Не ври мне! Ты его не любишь!
- Может быть, и люблю, - с вызовом в голосе начала она. - Но правду тебе знать не обязательно. Ведь именно так ты поступил со мной, утаив, что ты не мой муж, а всего лишь его брат Артём... Имя-то, какое редкое. Артём… А я тебя Семёном иногда называла, чаще, конечно, ты был просто Беркутом, но никогда ты не был Артёмом. Так что, частично, я отомщена. По крайней мере, я о тебе как об Артёме никогда не думала. Помнишь, когда мы были в постели, я тебя Семёном называла несколько раз? Так что, это не ты воспользовался мной, а я тобой. Потому что тебя-то и не было. Был только Семён. И это ты сам себя подставил, потеряв собственное имя.
Выдержка опять меня подвела. Я схватил Киру и притянул к себе.
- Кира, сейчас говоришь не ты, а лишь твоя обида на меня! Но поверь, я и сам знаю, что победителя в нашей ситуации нет. Мы оба можем проиграть, если ты меня не примешь.
- Не приму, - подраненным голосом сказала она. - Ты не мой муж. А любовник мне не нужен.
- Примешь! – нависая на ней, прохрипел от злости я.
- Ты не мой муж.
Больше я не мог вынести эту жестокую реальность. Поднял на руки и внёс брыкающуюся Киру в спальню, повалил на кровать и стал, разрывая одежду добираться до её тела. Она не кричала, но сопротивлялась. Однако подавить её сопротивление было мне не трудно. Тем более обида на неё, а главное ревность, делала своё дело, и я не осознавал до конца, что силы её весьма скромны, против моих.
- Кира! Признайся, что ты любишь только меня!
- Нет!
Сидя на обнажённых бедрах Киры, своими коленями я прижимал к постели её руки, а сам стаскивал собственную майку через голову. Ткань трещала по шву, но я продолжал её тянуть. И вот майка уже отброшена на пол и мирно лежит на халате Киры, который сорвал с нею раньше. Тут же я начал стаскивать с неё трусики. Кира изворачивалась, и тогда я их порвал с двух сторон на бедрах и вытянул за край между ног. Кира с ужасом смотрела на свои порванные трусики. Меня же стало понемногу отпускать. И я, более мягким голосом, произнёс:
- Я потом тебе новые куплю!
Она перестала сопротивляться и посмотрела мне в глаза. А я сделал очередное странное в этих обстоятельствах предложение, но не сделать его я не мог:
- Кира, будь моей женой.
Секунда молчания и её ответ:
- Нет. У меня уже есть муж.
- Нет у тебя никого кроме меня! – почти заорал я. - Семён ушел от тебя навсегда!
- Он вернётся.
- Ты его ждёшь? – гнев опять навалился на меня, а я на Киру.
- Я знаю, он вернётся.
- Вопрос только куда он вернётся? В твою постель? Ты этого хочешь?
- Он мой муж. И всегда им будет. А тебе лучше уйти. Пока мы бед не наделали.
- Я не уйду. Ты меня можешь выгнать, но я далеко не уйду. Буду, как пёс, под твоей дверью сидеть и ждать когда ты меня позовёшь.
- Я не позову. Лучше уходи сразу.
- Кира, опомнись.
- Уже… Уже опомнилась. Поэтому и прошу, уходи.
Встал с постели и поднял свою майку. Рывком одел её. Поднял халатик Киры, присел на кровать и прикрыл обнажённую мной мою женщину.
- Кира, я уйду. Однако ты меня в любой момент можешь вернуть. Я понимаю, тебе нужно время подумать. Но помни о главном, я тебя люблю. И кстати, ты меня тоже. Меня, - я указал пальцем на себя. – И не надо себя обманывать. И меня тоже! Ты мне никогда не говорила вслух, что любишь меня. Но я-то тебя все равно услышал. Услышал, как ты глазами мне об этом говорила, руками нежными своими. И даже губами, когда отвечала на мои поцелуи. Дыханием своим прерывистым, когда мы с тобой, вот именно на этой кровати, любили друг друга. Ты забыла? Я нет. Я помню всё. И тебе не дам забыть, как и что было. А было много чего. Но главное было обоюдное желание. Потребность друг в друге… А ты говоришь, уходи… Я могу уйти. И уйду. Но ты останешься, и я знаю точно, будешь плакать. Если тебе нужно пролить эти слёзы в одиночестве, я уйду. Мешать не буду. Но знай, что и мне там, вдали от тебя, будет плохо. Даже хуже чем тебе.