Он продолжал наблюдать за ней со стороны, не сокращая дистанцию между ними. Он был не готов, не знал, как она воспримет его. Малфой был тем человеком, который отравлял ей жизнь на протяжении долгих лет, измывался над ней и всячески унижал. Пока она была в больничном крыле, он ежедневно передавал ей цветы через Забини — это были белые розы.
Эти цветы ассоциировались у него только с Грейнджер. Белые, утонченные и невинные, как она. Сам он не решился зайти к ней, не мог видеть её в таком состоянии. Малфою было проще, когда она ненавидела его, пыталась ответить на едкие комментарии, чем сейчас, когда её неподвижное тело лежало под тонким больничным покрывалом. У него создавалось впечатление, что его снова пытают, но это было в разы больнее, чем Круциатус.
— Я хочу, чтобы ты был все время рядом возле нее, — обратился Малфой к Забини, когда тот вернулся со старостата. — Какого-то хрена её дружков она не заботит, а я не хочу… чтобы с ней что-то произошло.
— Ну, ты охуенно придумал, Малфой, — ответил Блейз. — Не хочешь сам приглядывать за своей подружкой?
— Хочу. Но сейчас не время.
— А когда наступит время, Драко? Ты сам заметил, что её дружки забили на неё, так почему бы тебе не стать для неё новым принцем?
Малфой достал из кармана пачку сигарет и покрутил в руках, вытряхивая оттуда последнюю сигарету.
— Я уже говорит тебе. Я слишком долго портил ей жизнь, мне нужно постепенно вливаться в ее круг общения, очень аккуратно.
— А я, блять, был её лучшим другом на протяжении всей школы, — отбивался Забини. — Как ты себе это представляешь?
— Ты несколько дней ходишь к ней в больничное крыло. Грейнджер любит такое, ну знаешь, благородных людей, — Малфой ухмыльнулся и закурил. — Очнется, а ты рядом, весь такой добрый и переживающий.
— Ты хочешь с ней наладить отношения или сосватать меня к ней?
— Сосватаешь ты меня с ней, Блейзи.
Драко слишком хорошо знал гриффиндорский нрав Грейнджер. Ей нужно чувствовать себя виноватой или же испытывать чувство благодарности, или всепоглощающее сострадание, чтобы наладить контакт с человеком. Забини идеально подходил на эту роль. Не обделенный харизмой, внешностью и интеллектом слизеринец легко сможет расположить к себе гриффиндорку.
Дни шли, а Грейнджер не приходила в себя. Забини возвращался в гостиную и только отрицательно мотал головой. Больше ничего Блейз о её самочувствии не говорил, а Малфой и не просил, он не хотел услышать о то, что ей могло стать хуже, он просто ждал, когда она очнется. На совместных занятиях с Гриффиндором мысли Малфоя были заняты ею. В кабинетах было слишком тихо и неуютно без Грейнджер. Каштановая копна волос не маячила перед глазами, а воздух не был пропитан сладким карамельным запахом.
Драко не мог понять, что могло случиться внутри Золотого трио, почему Поттер и Уизли отказались от неё. Он всегда знал о том, что эти двое ничего не стоили без Грейнджер. Все, что было у этих двоих — это сказочное везение, без которого они подохли бы ещё на первом курсе. Любые успехи и победы во время их приключений были заслугой этой гениальной ведьмы.
— Мистер Поттер, мне кажется, что вы немного напутали с пропорциями. Ваше зелье… — Слизнорт замялся, вглядываясь в котелок Поттера. — …оно не совсем соответствует…
— Что, Поттер, без Грейнджер совсем тяжко? — Забини засмеялся возле Малфоя.
— Заткнись, Забини, — прошипел Уизли.
— Ой, Уизли, не напрягайся так, — Забини не прекращал смеяться. — Или ты личная собачонка Поттера? Хотя, тут ответ очевиден.
Уизли пытался ляпнуть что-то ещё, но Слизнорт начал успокаивать студентов, призывая вернуться к их работе.
— Поттер! А тебя совесть не мучает? — Забини догнал избранного в коридоре после Зелий.
— А вам на Слизерине рассказывали, что такое совесть? — усмехнулся Поттер.
— О, нам на Слизерине еще рассказывали о том, что такое дружба и преданность, — Малфой включился в разговор. — А вот на Гриффиндоре, похоже, эту лекцию пропустили. Поттер, а где Грейнджер?
— Малфой, ты, жалкий Пожиратель Смерти! — Уизли нарисовался рядом с Поттером. — Вали отсюда!
— Уизел, я может и жалкий Пожиратель Смерти, но не конченный мудак, который не наведался ни разу за неделю к своей подруге в больничное крыло, — Малфой пихнул Уизли в грудь. — А вот, вы с Поттером, те ещё мудаки, но это и не было секретом.
Глаза Малфоя сверкнули ненавистью. Он ухватился за мантию рыжего и посмотрел ему в глаза. А перед его собственными глазами появился образ Грейнджер в крови на руках у Забини. Калейдоскоп образов гриффиндорки пронесся в сознании Малфоя.
— Где ты был, Уизли? — он крепче сжал мантию Рона в кулаках. — Где был ты и Поттер, когда она лежала в крови посреди коридора? Почему вы решили, что только ей позволено трястись за вашу жалкую никчемную жизнь? С каких пор вы начали принимать это как должное?
Забини потянулся к Малфою, оттягивая его от гриффиндорцев. Драка была сейчас не в приоритете слизеринцев, еще и с Гриффиндором. Авторитет Слизерина и так упал ниже некуда, да и репутация Малфоя оставляла желать лучшего.
Вечером Малфой сидел в гостиной, наблюдая за потрескиванием огня в камине.
— Она пришла в себя, — голос Забини выдернул Малфоя из раздумий. — Чуть больше часа назад.
— Как она? — голос Малфоя звучал слишком бесцветно.
— В порядке. Выглядит намного лучше, — мулат присел возле Драко. — Зелья Помфри помогли ей выкарабкаться. Она говорит, что если бы Грейнджер пролежала ещё несколько дней без сознания, то встал бы вопрос о её переводе в Мунго.
— Ты говорил с ней?
— Да, — кивнул Забини. — Не думал, что когда-то найду разговор с Грейнджер интересным.
Драко позволил тяжелым векам опуститься, а мышцам расслабиться. С ней все хорошо, она пришла в себя. Волна облегчения пронеслась в его душе. Ему всю неделю снились кошмары с её участием, и в каждом таком сне он не успевал её спасти. Это заставляло его сходить с ума. Каждый раз, встречая Поттера в коридоре, он хотел кинуть в него Авадой. И только Забини сдерживал его от таких порывов.
— Не спускай с нее глаз, Блейз, — прохрипел Драко. — Будь рядом с ней.
— Сколько раз ты мне это еще повторишь? Не тупой.
С тех пор, как он снова начал замечать Грейнджер в толпе, ему стало спокойнее. Блейз сказал, что она больше не накладывает на себя чары красоты, начала нормально спать и есть. Забини встречался с Грейнджер практически каждый день, они часто проводили время в библиотеке и в коридорах в перерывах между занятиями. Малфой был рад, что она под присмотром, но ревность начала покалывать где-то в закоулках души. Он видел, что друг получает удовольствие от общения с гриффиндорской старостой, ему было с ней интересно. Забини даже перестал шататься с Данбар, уделяя все свое свободное время Грейнджер.
Он заметил, что мулат не скрывал свою дружескую привязанность к гриффиндорке, он запросто мог к ней подойти в коридоре и обнять на глазах у всех или провести к кабинету, обсуждая по дороге очередную маггловскую ерунду. Малфой понимал, что у Забини есть то, чего не хватало ему самому. Смелость. И пусть Драко сам подтолкнул его к этому общению, но Блейз не думал о том, что скажут остальные слизеринцы, ему было плевать. Он пропускал мимо ушей едкие комментарии Гринграсс и Паркинсон только потому, что ему было интересно с Грейнджер.
Забини и Грейнджер очень быстро стали близки. Малфой понимал, что на это повлияло несколько факторов. Во-первых, натянутые отношения внутри Золотого трио, нужно быть полным идиотом, чтобы не заметить, как Поттер и Уизли игнорируют свою подружку. Во-вторых, ни Забини, ни Грейнджер не были глупыми, и им всегда было что обсудить. В-третьих, гриффиндорка была слишком простой и искренней в общении, что не могло не подкупать Забини.
Драко лишь ходил тенью за другом, посматривая на Гермиону. Ему было достаточно видеть улыбку на её лице, глубокие карие глаза и чувствовать одурманивающее благоухание карамели.