Конечно, было обидно, что многолетняя дружба сломалась вот так, под гнетом отрицания её счастья её же лучшими друзьями. Малфой просил Гермиону разрешить ему поговорить с Поттером и Уизли, но она запретила подходить к ним даже на пушечный выстрел. В остальном, жизнь гриффиндорки постепенно возвращалась в прежнее русло, напоминая о том, как она жила до Войны. После её появления с Драко в Большом зале у неё было ещё несколько занятий с Морганой, которые послужили уроками закрепления навыков. Ведьма пообещала, что они смогут заняться ритуалом по возвращению памяти её родителям после Рождества, а пока Гермионе нужно было набираться сил.
Гермиону грела мысль о том, что она смогла проделать такой путь и совсем скоро сможет написать письмо родителям. Ей так много всего нужно было рассказать им, поделиться с ними всем тем хорошим, что с ней успело произойти.
Последние студентки покинули библиотеку, оставляя Гермиону наедине с горой фолиантов и эссе по Трансфигурации. Девушка черкнула ещё несколько строчек и свернула пергамент, перевязывая его золотистой ленточкой. До отбоя оставалось еще полчаса, но тяжелые веки так и норовили закрыться и отправить Гермиону в царство Морфея прямо посреди библиотеки. Она кое-как расставила книги по местам и направилась к выходу, замедляясь с каждым шагом.
— Ты плохо выглядишь, — знакомый голос подобрался к сознанию девушки, а холодные губы прошлись вдоль шеи. — С тобой все хорошо?
Драко стоял за её спиной и продолжал покрывать шею нежными поцелуями. Его руки опустились вдоль живота и притянули к себе.
— Да, со мной все хорошо, — промурлыкала Гермиона. — Ты давно ждешь меня?
— Минут пятнадцать, ты так была увлечена своим эссе, что я не хотел тебя отвлекать, — Драко подобрал её сумку. — Тебе нужно поспать, ты выглядишь уставшей.
— Да, это то, что мне нужно, — Гермиона подхватила его за руку, и они направились к башне Гриффиндора.
Всю дорогу они молчали. У гриффиндорки не хватало сил, чтобы элементарно спросить, как у него дела. Последние учебные дни отбирали максимум усилий и заставляли выложиться на все сто. Это был последний год и весной их ждали выпускные экзамены, поэтому профессора уже сейчас напоминали студентам о серьезности подготовки и всей важности результатов Ж.А.Б.А.
— Вот мы и пришли, — Малфой остановился у Портрета Полной Дамы. — Иди и хорошо выспись, Грейнджер.
Гермиона уже была готова попрощаться со своим парнем, как в её голову закралась заманчивая идея.
«Я хочу, чтобы ты спал со мной», — Гермиона ухмыльнулась.
«Да, Грейнджер. Сейчас твоя Полная Дама любезно откроет мне дверь, а весь Гриффиндор начнет обмениваться со мной любезностями, когда я появлюсь в вашей гостиной», — мысленно съязвил Драко.
«Просто примени к себе дезиллюминационные чары, а остальное предоставь мне.»
Гермиона повернулась к Портрету.
— Конфундус. Лабардан.
Дверь в гостиную отворилась и Гермиона ступила шаг, чувствуя, как Драко идет за ней по пятам. На диване перед камином сидели Гарри и Рон, играли в волшебные шахматы, на соседнем кресле расположилась Джинни, которая листала «Ежедневный пророк», Невилл что-то увлечено расписывал в своей тетрадке, а Симус о чем-то болтал с Дином.
— Гермиона! — Джинни бросилась обнимать подругу. — Как ты? Ты со своей библиотекой совсем из виду пропала.
— Думаю, что у Грейнджер теперь есть занятие поинтереснее, чем библиотека, — отозвался Рон, который больше не называл её по имени. — Слизеринский хорек явно отнимает у старосты больше времени, чем библиотека.
Гермионе не нужно было видеть Драко, чтобы почувствовать, как он потянулся за палочкой.
«Успокойся.»
— Все хорошо, Джинн, — улыбнулась она подруге, игнорируя едкое замечание бывшего друга. — Прости, я устала, хочу лечь сегодня пораньше.
— Неужели Малфой так выматывает тебя, Грейнджер? — Рон посмотрел прямо ей в глаза. — Или, может, дело в твоей неопытности? До него тебя же никто не трахал?
В гостиной повисла мертвая тишина. Дин и Симус тут же заткнулись, а Невилл оторвался от своего конспекта. На секунду показалось, что даже у Поттера челюсть отвисла. Гермиона услышала тяжелое и приглушенной дыхание за своей спиной.
«Не смей, Драко. Иначе ты не успеешь потянуться за палочкой, как я кину в тебя самого Авадой.»
Она ступила шаг к дивану, сокращая дистанцию между ней и Уизли.
— С каких пор ты напрямую обращаешься ко мне, Рональд? — злобно протянула Гермиона.
В жилах забурлило что-то до потери пульса знакомое, магия начала разносить приятное тепло по телу Гермионы. Она так давно не давала воли своим силам и эмоциям, что уже начала забывать, какое приятное ощущения приносит её использование. После случая с Роном в Большом зале гриффиндорка практически не применяла магию, не считая мелочных использований палочки на уроках. И сейчас Рон опять её провоцирует, заставляя бесов ухмыльнуться в кровожадном оскале.
— Не льсти себе, — начал Рон. — Мне лишь искренне жаль Малфоя, что ему досталось такое недоразумение, как ты.
Секундная тишина и Гермиона взорвалась приступом смеха. Она не слышала в голосе Уизли ничего, кроме ядовитых уколов ревности. Их недоотношения так до сих пор и не отпустили его и не её вина, что она смогла любить Рона только как друга. Она пыталась дать их отношениям шанс, но это не протянулось и месяца, как Гермиона поставила жирную точку. Уизли не распалял в ней того тянущего низ живота желания, чувство бесконечного полета. И сейчас он выглядел жалким в своих попытках задеть.
— Рональд, ты выглядишь жалким, — смогла наконец-то произнести Гермиона, прекращая задыхаться от смеха. — Слава Мерлину, что Лаванде достался такой парень, как ты. Ей необычайно сильно повезло.
— Жалко тут выглядишь только ты, Грейнджер, — не отступал Рон. — Посмотри на себя. Самая умная ведьма столетия связалась с жалкими Пожирателями Смерти, не противно? С одним прям лучшими друзьями стала, а для второго подстилкой. Твои родители явно гордились бы тобой, если бы помнили тебя.
Это был удар ножом в спину и не одним. Последней фразой Рон выпустил сотню ножей, пропитанных смертоносным ядом. Глаза Гермионы залила кровь, тело пробила дрожь, а пальцы крепко сжали палочку. Рациональная часть мозга попросту отключилась, уступая эмоциям. Легким движением руки гриффиндорка выкинула палочку перед собой, направляя на Рона.
— Сектумсемпра, — практически беззвучно произнесла Гермиона. — Силенцио.
Она даже не раздумывая наложила на него второе заклятие, не давая возможности Рону закричать. Он рухнул у камина, а его одежда начала быстро пропитываться кровью. Джинни с Гарри подскочили к другу, а Симус с Дином подорвались со своих мест. Гермиона хищно улыбнулась и себе под нос произнесла очередное невербальное заклятие. Все вокруг замерли, кроме Рона, который продолжал истекать кровью.
— Драко, тебе лучше пройти в мою спальню, — пробормотала Гермиона, опускаясь на колени перед Роном. — Я хочу поговорить с другом наедине.
— Гермиона, я… — Малфой стоял посреди гостиной Гриффиндора уже без дезиллюминационных чар и наблюдал за действиями гриффиндорки.
— Иди. В мою. Спальню. Пожалуйста.
Только после того, как Драко исчез за дверями её комнаты, она вернула всё своё внимание Рону.
— Больно? — она театрально сжалилась над ним. — Я знаю, знаю. Это очень мерзопакостное проклятье. Но в нем есть один большой плюс, жертва довольно быстро умирает, просто истекает кровью и засыпает вечным сном.
Она упивалась тем видом, который открылся её взору. Немая молитва читалась в глазах бывшего друга, а каменные полы гостиной все больше окрашивались багровым цветом.
— Вулнера санентур, — прошептала Гермиона над телом Рона и кровь начала возвращаться в тело.