— Ты чего? — Драко приподнял её подбородок и посмотрел ей в глаза. — Что случилось?
— Ничего, — пробубнила Гермиона. — Я просто так люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, Грейнджер, — поцелуи усыпали её лицо. — Не плачь, пожалуйста.
Она постаралась придушить слезы, но с мыслями такой финт не прошел и они продолжали душить. Она ещё крепче прижалась в телу Драко, стараясь раствориться в нем до последнего своего издыхания.
— Ты уже выбрала платье? — внезапно поинтересовался Драко.
— Какое платье?
— На Святочный бал, Грейнджер. Он послезавтра.
— Но я не иду на Святочный бал, поэтому нет, не выбрала.
Драко приподнялся на локте, убирая голову Гермионы со своей груди.
— В смысле, ты не идешь, Грейнджер? — голос моментом стал отстраненным и бесцветным.
— Меня никто не пригласил, поэтому у меня уже совершенно иные планы на этот вечер.
Малфой резко поднялся с кровати и потянулся за своей рубашкой.
— Ты уходишь? — спросила Гермиона, наблюдая за тем, как он ловко застёгивал пуговицы.
— Да, скоро рассвет. Думаю, что мне стоит вернуться в подземелья до того, как проснутся мои соседи.
Она ничего не ответила, откинувшись на подушки. Драко оделся за несколько минут, поцеловал в лоб, применил дезиллюминационные чары и скрылся из её спальни. А мысли Гермионы тут же вернулись всё к тем же размышлениям, разрешая слезам всё-таки умыть лицо.
На завтрак Гермиона заявилась полностью разбитой и без настроения. Большой зал был уже наполовину украшен, а большая елка красовалась возле преподавательского стола. Всё вокруг кричало о приближающихся Рождественских праздниках, что ещё больше пугало гриффиндорку. Она плюхнулась за стол, как мешок с картошкой, и уставилась в свою тарелку, ковыряя вилкой яичницу.
Гарри был увлечен разговором с Джинни, а Рон кинул испуганный взгляд на Гермиону и отвернулся. Судя по его внешнему виду, он плохо спал, если спал вообще. Трапеза подходила к концу, но она так и не притронулась к еде. Несколько раз она смотрела за стол Слизерина, но Драко там не было.
— Грейнджер! — радостный голос Блейза вырвал её из транса. — Мне кажется, что Малфой дурно влияет на тебя.
— С чего ты взял, Блейзи? — полюбопытствовала Гермиона, уступая Забини место возле себя.
— С тех пор, как этот чистокровный ублюдок привлек к себе твоё внимание, ты совсем забыла обо мне, — с наигранной обидой произнес Забини. — Я уже не помню, когда мы последний раз с тобой разговаривали.
— Прости меня, Блейз, — Гермиона положила руку на бедро друга. — Я так устаю в последнее время, конец семестра, ты же сам понимаешь.
— Ты такая задница, Грейнджер! — воскликнул Блейз. — Тебе это просто так с рук не сойдет.
— Чего ты хочешь?
— Мне нужно, чтобы ты помогла выбрать мне костюм к Святочному балу. У меня несколько вариантов, но я не могу определиться.
— Хорошо, без проблем. Когда будем смотреть?
— Если у тебя нет никаких планов, то можем хоть сейчас пойти к нам в гостиную.
— Гостиную Слизерина? — недоверчиво спросила Гермиона.
— Нет, Грейнджер, — Забини закатил глаза. — У меня есть особый фетиш, люблю переодеваться в гостиной Пуффендуя и пить чай с барсуками. Конечно, в гостиную Слизерина.
Улыбка заиграла на лице Гермионы, когда она представила Забини в гостиной Пуффендуя с чашкой чая и окружении маленьких барсуков.
— Даже не хочу знать, что вызвало у тебя такую улыбку, Грейнджер.
Забини ухватил её и потащил к подземельям. Гермиона не горела появляться средь белого дня в этом змеином кодле. Со всего Слизерина она находила приятными только двоих людей: Забини, который сейчас тянул её за руку, и Малфоя, по которому она успела очень сильно соскучиться, хотя не видела его всего лишь несколько часов. Пугало то, что она начала чувствовать такую острую зависимость в человеке, это слишком отвлекало и заставляло мозг напрягаться в два раза сильнее. Преодолев путь от Большого зала к подземельям всего за несколько минут, гриффиндорка уже оказалась в дверном проеме враждебного факультета.
Обитель Слизерина кишела людьми и была непривычно оживленной. Все разы, которые Гермиона имела удовольствие тут бывать, она встречала только несколько знакомых лиц, зато сейчас тут были все, начиная от первокурсников и заканчивая выпускниками.
— Какие люди пожаловали к нам, — раздался голос Теодора Нотта, который восседал на кресле. — Какими судьбами, грязнокровка?
— Нотт, будь добр завалиться, — вступился Забини, пропихивая Гермиону к двери своей спальни. — Не к тебе она пришла, этого должно быть достаточно.
— Забини, как грубо, — фыркнул Нотт и приблизился к Гермионе. — Так что, грязнокровка, какими судьбами?
— Держи дистанцию, Тео, — ответила Гермиона, отпихивая от себя слизеринца. — Мало ли, вдруг, грязная кровь заразная?
— Приятно слышать, что ты не отрицаешь очевидное, — рука Тео потянулась к лицу Грейнджер. — Странно, что в тебе совмещаются такие несовместимые вещи: грязная кровь и симпатичное личико. В тебе всё такое красивое? Малфой смог по-достоинству оценить все твои плюсы? — его рука скользнула ниже, останавливаясь на груди.
Звонкая пощечина оставила красное пятно на идеальном лице Тео, а рука Гермиона зазудила в желании влепить еще одну.
— Еще раз протянешь ко мне свои грабли, — прошипела Гермиона. — И останешься без них. Понял?
Кто-то глухо рассмеялся в гуще гостиной. Пальцы Нотта тут же оказались на шеё Гермионы и крепко сдавили, перекрывая путь к кислороду. Пока Блейз пытался утихомирить Нотта, Гермиона прохрипела невербальное заклятие и руки слизеринца начали покрываться гнойными фурункулами, а сам он отлетел от Гермионы на метр, вглубь гостиной.
— Сходи к мадам Помфри, — прочистила горло гриффиндорка. — А то твои прекрасные чистокровные руки не вызовут больше доверия у очередной подстилки, Нотт.
— Блядская сука, — завопил Нотт. — Ты — блядская сука, Грейнджер. Я уже обещал Малфою, а теперь и тебе обещаю — ты сдохнешь, я сам тебя прикончу.
— Удачи, Теодор! — воодушевленно пожелала Гермиона и направилась к двери Блейза.
Как только дверь закрылась, она смогла выдохнуть. Её трусило, а тело пробирал озноб. Гермиона чувствовала, что с каждым разом магия давалась ей проще, но взамен требовала больше. Всякий раз, когда она применяла свою силу, её бесы все сильнее жаждали крови.
А с каких пор ты, Грейнджер, получаешь удовольствие от того, что пытаешь людей?
Если бы гостиная не была под завязку наполнена людьми, то только Мерлину известно, что Гермиона сотворила с этим слизеринским выродком. Ей хотелось запустить в него несколько проклятий и смотреть, как он корчится от боли, умоляет сжалиться над ним. Гриффиндорку ужаснули мысли, что она нуждается в том, чтобы причинить кому-то боль, её так легко стало спровоцировать на агрессию. Достаточно было одного косого взгляда в её сторону, чтобы она потянулась за палочкой.
— Грейнджер, это же пиздец, — голос Забини звучал как-то по-новому или передавал те эмоции, которые она прежде в нем не видела.
— Ты о чем, Блейзи?
— О том, что ты сделала с Тео, — возмущенно ответил мулат. — Я понимаю, что засранец позволил себе лишнего, но ты вселяешь в меня куда больше страха своими действиями, чем Нотт словами. Ты понимаешь, что ты прокляла его на глазах у всего факультета?
— Пусть докажет это, — Гермиона постаралась улыбнуться. — Я не доставала свою палочку и не произносила вслух никаких проклятий.
— Да, — согласился с ней друг. — Но ведь это была ты, я знаю. Это была невербальная магия, Гермиона.
— Блейз, я пришла сюда, чтобы помочь тебе с костюмом, а не для констатации очевидных фактов, — парировала Гермиона. — Показывай свои костюмы, я хочу поскорее убраться отсюда.
Забини не стал с ней спорить и достал со шкафа несколько костюмов разных оттенков и фасонов. Гермиона не особо всматривалась в наряды друга, погружаясь в свои раздумья и покручивая кольцо на пальце, которое в последние дни всё время было горячим.