Спустя час они определились с праздничным прикидом для Забини и Гермиона упорхнула из подземелий. Она закрылась в женском туалете и посмотрела на своё отражение в зеркале. Холодная вода не помогала прийти в чувства и ни капли не отрезвляла разум.
— Моргана Ле Фэй.
Зеркало потемнело, и в нем появился образ рыжей ведьмы.
— Какого черта со мной происходит, Моргана? — Гермиона кричала, всматриваясь в зеркало. — Объясни мне, что со мной происходит, почему я теряю контроль над собой и своими силами?
— Ты не теряешь контроль, моя дорогая, — защебетала ведьма. — С тобой все в порядке.
— Со мной ничего не в порядке, будь ты проклята, — Гермионе хотелось разбить это зеркало, чтобы прогнать спокойствие из голоса ведьмы. — Я завожусь из полуоборота, готова убить каждого, кто посмотрит не так в мою сторону. Я вчера пытала своего друга, Моргана. Ты всё ещё думаешь, что со мной всё в порядке?
— Да, — ещё спокойнее отвела Моргана. — Что дурного в том, что ты можешь постоять за себя? Или тебе больше нравилось, когда в ответ на оскорбления ты могла лишь кинуть пару незначительных фраз? Просто признай в себе эту силу и перестань накручивать по пустякам.
Гермиона бессильно рухнула на пол и обхватила руками голову. Её так сильно пугало происходящее, что самым разумным сейчас казалось просто остаться в этом туалете до конца своих дней, чтобы больше никому не причинить вреда. Мысли потоком проносились в голове, заставляя гриффиндорку изводить себя еще сильнее. Образ ведьмы покинул пределы зеркала и предстал перед ней, заглядывая в глаза гриффиндорки, которые были полны безумия. Рука Морганы потянулась к ней и ласково погладила за щеку.
— Ох, детка, — она убрала руку и обеспокоено посмотрела на Гермиону. — Дело вовсе не в твоей силе или её избытке. Тут кое-что другое.
— Что? Ты о чем?
— Любовь, — палец Морганы ткнул в грудь Гермионе. — Ты влюблена, это чувство поселилось в твоём сердце.
— И что с этого?
— Это чувство отравляет тебя, — очень тихо ответила ведьма. — Любовь — слишком светлое чувство. Такому чувству не место в твоем сердце. Чем глубже оно пускает корни в тебе — тем быстрее яд распространяется. Любовь доведет тебя до того, что ты будешь жить только одной мыслью — кого бы еще убить.
— И что мне делать с этим? — слезы брызнули из глаз.
— Отказать от этой любви, если не хочешь в ней сгореть.
— Уходи! Проваливай! — Гермиона подскочила на ноги и начала руками прогонять образ рыжей ведьмы. — Я не хочу больше видеть тебя! Не хочу!
Кольцо на пальце вспыхнуло огнем, и зеркала в туалете задрожали. Гермиона взорвалась слезами и отчаянным криком в тот момент, когда они превратились в тысячи мелких осколков, разрезая на ней одежду и проникая под кожу. Краны прорвало, затапливая пол туалета, а деревянные кабинки превратились в труху. Бесы внутри её души водили задорные хороводы, бросая ненасытные взгляды и требуя очередную порцию крови.
Гермиона проплакала несколько часов, пропустив обед. Только когда запасы слез были исчерпаны, а горло запершило от боли и жажды, она немного успокоилась. Легкое движение палочки привело туалет в прежний вид, возвращая на место зеркала и кабинки и убирая воду из-под ног. Лицо Гермионы опухло от слез, а одежда была мокрой и пропитана кровью. Она ещё раз выдохнула, придав своей форме надлежащий вид, и распустила волосы, чтобы скрыть заплаканное лицо.
Прошмыгнув незамеченной через коридоры, она добралась к гостиной своего факультета, а с неё — в свою комнату. Ей хотелось поскорее лечь на кровать и свернуться клубочком, чтобы забыть этот день как страшный сон. Внимание Гермионы привлекла огромная серебристая коробка посреди кровати, что контрастировала с темно-красным покрывалом.
Гриффиндорка пробежалась пальцами по коробке без каких-либо опознавательных знаков и сняла с неё крышку. Только крышка отлетела в сторону, как из коробки плавно выплыло бальное платье. Это был темно-зеленый необычайно роскошный наряд с пышной длинной юбкой на кринолине до самого пола.
Дорогая ткань, которая переливалась изумрудным цветом в уходящих солнечных лучах, была украшена изысканной отделкой: кружевными вставками на спине, подол платья был расшит жемчугом, а корсет украшали драгоценные камни и серебристая шнуровка. Платье аккуратно висело в воздухе, очаровывая Гермиону. Вслед за платьями показались изящные туфли-лодочки в серебристом цвете, которые также были украшены драгоценными камнями.
На дне коробки лежала маленькая открытка с небольшим посланием, которое было выведено знакомым почерком.
«Хоть на минуту увидать вас, долго, долго посмотреть вам в глаза, обнять ваши колени и поцеловать край вашего платья.
Д.М.»
Гермиона прижала открытку к губам и снова заплакала.
========== 10 ==========
— Скажи мне хоть-что… — умоляюще попросила Гермиона.
— Сделай то, что должна, Гермиона, — голос Драко был нежным и успокаивающим. — Сделай это и все наладится.
— Авада Кедавра!
Зеленый луч поразил в самое сердце, обрывая его жизнь. Драко упал замертво, а стеклянный взгляд был прикован к ней. Гермиона опустила палочку и бросилась к бездыханному телу.
— Нет, нет! — её карие глаза всматривались в мертвое лицо. — Я же так сильно люблю тебя…
Гриффиндорка начала задыхаться и терять сознание и только мельком заметила рыжую ведьму, которая стояла напротив. Дикий блеск безумных синих глаз и животный оскал уродовали лицо, а рыжие волосы теперь имели кровавый отблеск в мертвом лунном свете.
— Откажись от этой любви, если не хочешь в ней сгореть.
Гермиона проснулась в холодном поту, крепко сжимая палочку в руке. Костяшки пальцев побелели от того, как сильно она ухватилась за несчастное древко. Она отложила палочку на прикроватную тумбочку и тяжело вздохнула. Тело налилось свинцом после ночного кошмара, а веки стали неподъёмными. Судя по солнечному свету, который заливал комнату, она проспала завтрак. Это было неудивительно — Гермиона проплакала всю ночь и уснула перед самым рассветом.
Собрав себя в кучу и отойдя от ночного видения, она сползла с кровати и сняла заглушающие чары с комнаты, о чем сразу пожалела. Девичий писк и громкие пререкания тут же заполнили стены её спальни. Сегодня вечером должен был состояться Святочный бал и девушки всего Хогвартса готовились к этому вечеру с самого раннего утра.
Платье, которое прислал Драко, аккуратно висело на дверцах шкафа и привлекало к себе внимание. В свете дневных лучей оно выглядело еще потряснее, чем вчера. Блики от драгоценных камней слонялись по комнате в виде солнечных зайчиков, иногда попадая на бледную кожу Гермионы.
Она подошла к своему наряду и дотронулась кончиками пальцев к нежнейшему шелку и жемчужинам, которые украшали подол. Красота одеяния гипнотизировала гриффиндорку. Резкий стук в дверь заставил оторваться от платья, а в дверях появилась рыжая голова Джинни.
— Доброе утро! Тебя не было на завтраке, я подумала… — Джинни замолчала, её взгляд устремился на висящее платье. — Годрик, какая красота! Просто невероятно! Гермиона, когда ты успела купить его?
— Это подарок Драко, — засмущалась Гермиона. — Я не знаю. Мне кажется, что я не могу принять его.
— Мерлин! Оно потрясающее, Гермиона! — подруга подошла ближе и начала осматривать наряд. — У Малфоя явно есть вкус. Ты будешь самой красивой на сегодняшнем балу, Гермиона! Даже не думай, что я тебе позволю просидеть весь вечер в своей комнате, когда у тебя такое платье. Святой Мерлин! Ваша пара сегодня будет самой яркой. Ты — Гермиона Грейнджер, в этом роскошном платье и Драко Малфой — один из красивейших волшебников магической Англии.
Румянец не заставил себя долго ждать и тут же проступил на бледных щеках. Она на минуту представила себе в голове, как они будут смотреться вечером, но тут же прогнала прочь эту мысль. Только гриффиндорка хотела возразить подруге, как в окне показалась сова и несколько раз постучала клювом в стекло. Гермиона даже не могла представить, чья это сова и от кого было послание. Она приоткрыла окно и забрала конверт, который был тяжелее, чем обычное письмо.