А теперь он сидит в гостиной Слизерина и пытается отключиться, чтобы не слышать воплей Астории и ядовитого хихиканья Пэнси, которая возненавидела подругу после зимних каникул. Стоило Паркинсон узнать, что Драко переключился на Гринграсс, как от былой дружбы и следа не осталось. Но сейчас его все это не интересовало, все мысли были забиты тем, что произошло в Большом зале. Малфой не понимал, как он смог общаться с Грейнджер вот так, просто глазами, не говоря ни слова. Её сознание было для него как открытая книга, точно так же, как и его для неё.
«Мерлин, на свою Гринграсс так смотри.»
Это все было очень странно. Еще и реакция Блейза, который вместо того, чтобы успокаивать Асторию, как большинство слизеринцев, унесся за Грейнджер. Он не помнил, чтобы друг был падок на гриффиндорок, а уж тем более на подружку Поттера. Драко должен обязательно поговорить с Забини.
***
Хогвартс никак не помог, все стало только хуже. Первые две недели после зимних каникул тянулись невероятно долго и мучительно. Каждый урок всё больше и больше вгонял в меланхолию, особенно, если он был совмещен с Гриффиндором. За эти несколько недель он ни разу не встретил гриффиндорскую старосту, она будто бы провалилась под землю. Ни в Большом зале, ни на уроках, ни в библиотеке, абсолютно нигде её не было. Но её отсутствие только заставляло Драко напрягаться и усерднее рассматривать студентов в школьных коридорах.
Поттер повсюду таскался с рыжей подругой, Уизли метил углы с Браун в обнимку, а Грейнджер не показывалась. Из разговоров однокурсников, Малфой смог понять только то, что эти трое перестали общаться ещё в первом семестре, но в его голове эти воспоминания были очень туманными и скомканными. Он помнил что-то такое, но даже не представлял масштабов раздора между этими тремя.
Драко не заботили предстоящие выпускные экзамены или постоянные недовольства Гринграсс, это всё ушло на второй план. Всё о чем он сейчас думал — это куда пропала Грейнджер и где всё время шатается Забини. Его самого удивлял такой неподдельный интерес к «Золотой девочке», но он мог ощущать легкость только тогда, когда отыскивал её своими серыми глазами среди толпы. Малфой уже прекратил тщетные попытки отыскать ответы на все те вопросы, которые он сам себе задавал, когда по вечерам думал обо всем происходящем, сидя в полном одиночестве на Астрономической башне.
Урок Заклинаний с Флитвиком и так был не самым увлекательным, но в понедельник он был совмещен с красно-золотыми, ещё и первым по расписанию. Полусонные слизеринцы вполуха слушали коротышку, который активно дискуссировал с Гриффиндором. Малфой в уме подсчитывал, сколько ему осталось слушать этот бред, а Гринграсс лениво сползла на его руку. Блейз сидел перед ним и пытался не уснуть после очередной бурной пьянки с неким инкогнито, о котором ничего не рассказывал.
Громкий шум открывающихся дверей заставил Слизерин оживиться, а Гриффиндор — замолчать. В дверях стояла худая девушка в черном облегающем платье выше колен, её каблуки зацокали об каменный пол, а ровные волосы аккуратно лежали на плечах. Красная помада кидалась в глаза, заставляя обратить внимание смотрящего на сочные пухлые губы, а карие глаза затуманено смотрели на класс.
— Профессор Флитвик, — заплетающимся языком выговорила девушка. — Прошу простить за опоздание. Позвольте занять своё место?
Грейнджер не дождалась ответа преподавателя и тут же плюхнулась за рядом стоявшую парту, занимая место возле Теодора Нотта.
— Мисс Грейнджер? — взволновано пробубнил Флитвик. — С вами все в порядке?
— Профессор, — протянула Гермиона. — Со мной все отлично!
В классе повисло минутное молчание, которое нарушила сама же Грейнджер. В её руке неожиданно показалась бутылка огневиски, с которой она тут же отпила жадный глоток. Малфой смотрел на неё и не мог поверить в реальность происходящего: самая примерная ученица школы заявилась в хлам пьяной на урок и продолжала пить, никого не стесняясь. Бурные комментарии полились со всех сторон, а Грейнджер снова принялась за бутылку.
— Мисс Грейнджер! — завопил коротышка. — Что вы себе позволяете? Вы ведете себя неподобающе! Я бы сказал, что отвратительно! Немедленно к директору!
— Ой, да бросьте, профессор! — Грейнджер оторвалась от бутылки и со стуком поставила на парту. — Я не нуждаюсь в ваших никчемных лекциях и практических занятиях, они пустые и совсем ничему не учат! Как вы думаете, почему случилась Битва за Хогвартс? Почему Волан-де-Морт смог восстать и нанести такой непоправимый удар магическому миру? Все просто! Потому что в школе не учат ничему, что могло бы обезопасить наше население! Поттер победил Лорда с помощью Экспеллиармуса! Смешно!
Её громкий смех взорвал гробовую тишину кабинета Заклинаний. Глаза Грейнджер наполнились безумием, а смех из звонкого и безобидного превратился в тихий и пугающий. Даже Нотт, который до этого момента просто наблюдал за ней, начал понемногу отодвигаться от соседки по парте. Драко смотрел на неё с ужасом, как и большинство студентов в классе. От прежней Грейнджер, которую он знал, ничего не осталось, кроме оболочки. Только внешне она походила на ту девочку, которая делала всем вокруг замечания и гналась за баллами для своего факультета.
— Думаю, что это наша последняя встреча, — сквозь смех сказала Грейнджер и встала из-за парты. — Со всеми вами.
Тонкие каблуки снова застучали об камень, и Грейнджер скрылась за дверьми кабинета. Малфой смотрел ей в след и всё ещё не мог избавиться от громкого эхо её голоса в голове. Забини, который резко подорвался и умчался вслед за девушкой, заставил Драко ещё глубже нырнуть в свои мысли. Астория начала что-то шептать ему на ухо, но он отодвинул её от себя рукой и жестом велел заткнуться. Флитвик спустя несколько минут продолжил урок, но сознание Малфоя уже было слишком далеко от этого дня.
Перед глазами начали пробегать картинки событий первого семестра, но они казались Драко какими-то неполными и иногда фальшивыми. Он забрался в свою библиотеку и начал копаться среди сотни книг, которые давно уже валялись просто на полу. Свет в его кладовке воспоминаний так давно не загорался и Малфой боялся его зажигать. Боялся, что нечаянно наткнется на то, что вернет его в тот кошмарный год и с головой окунет в разъедающий яд.
«Почему её тут нет? Почему я не вижу её? Не может же быть, чтобы я не видел её весь первый семестр? Я по-любому где-то пересекался с ней, в коридорах или на совместных уроках. Почему этого нет?»
«Тренировки? Но их же не должно было быть. Они все-таки были?»
«Забини? Мы пили с ним на Астрономической башне? Я бы никогда не пил огневиски с Забини на Астрономической башне. Или пил?»
«Я и Грейнджер? Это был дешевый фарс, просто шутка. Я просто трахал эту грязнокровку!»
«Мы спали. Но почему я не помню этого? Почему, Грейнджер? Почему я помню это так, будто бы посмотрел отвратительный маггловский фильм. Почему?»
— Драко! — голос Астории прозвучал слишком громко. — Что с тобой?
— Ты о чем?
— Ты с самого утра какой-то не такой, — Гринграсс надула губы. — Я хочу с тобой серьезно поговорить.
— О чем?
— О нашей помолвке, — на лице девушки появилась улыбка. — Мой отец сегодня собирается посетить Малфой-Мэнор.
— Мне кажется или для того, чтобы говорить о помолвке, я должен тебе признаться в своих чувствах? — Драко перевел взгляд на свою соседку. — Или я что-то путаю?
— Нет. Но я и так знаю, что ты меня любишь.
Он не стал продолжать этот разговор. Ему хотелось рассмеяться, точно так же безумно, как двадцать минут назад смеялась Грейнджер. С каких пор жизнь приняла такой градус наклона? Что такого сломалось в механизме Вселенной, что всё так изменилось? Ненавистное Золотое Трио распалось, его мать втайне от него дружит с Грейнджер, которая окончательно свихнулась, лучший друг бегает хвостиком за ней, а Гринграсс, которая ничего не значит для Малфоя, сидит и разговаривает с ним о помолвке. Когда вся его жизнь начала крутиться вокруг той, которую он ненавидел всю свою жизнь? А ненавидел ли?