— Не столько плохого, сколько хорошего, — честно ответил Даниэль. Когда я писала письма Даниэлю, зря давала волю чувствам и потому всё рассказывала ему о нём.
— Хорошего? — спросил уже меня голубоглазый, я же налила себе ещё виски и выпила. Для храбрости.
— Да, — смело ответила я, чувствуя, что я начинаю краснеть. Томас затянулся сигаретой.
— Мистер Шелби, я приехал в Бирмингем, чтобы убедиться, что Амелии не грозит опасность. И если я буду в этом убеждён, то в ближайшие дни сяду на поезд и уеду в Лондон, но если мои убеждения не будут оправданы, то я забираю Амелию с собой, — я сглотнула, Кротс произнёс это очень серьёзно. Томас лишь усмехнулся.
— Дайте мне два дня, я смогу вас убедить в том, что Амелии опасность не грозит, — проговорил брюнет, вновь делая затяжку.
— Хорошо, что ж мне пора, доброй ночи. — сказал Даниэль и, надев шляпу, вышел из бара. Шелби кивнул ему на прощание.
— Много хорошего, значит? — спросил меня козырёк, подходя ближе к барной стойке, за которой я стояла.
— А разве нет? Ты может и самый опасный человек Бирмингема, но для меня ты самый лучший, самый добрый и самый дорогой человек. И если потребуется, я отдам за тебя свою жизнь, — сказала я ему и, выходя из-за бара, приблизилась к нему.
— Цена моей души так высока, что за неё может отдать свою жизнь ангел, — произнёс Томас, поглаживая большим пальцем мою щеку, а затем потянувшись к моему лицу, поцеловал меня, на что я сразу ответила. Но из-за нехватки воздуха нам пришлось отстраниться друг от друга. — Я скучал, — мягко произнёс Томас.
— Я тоже очень-очень сильно скучала по тебе, — сказала я мужчине, обнимая его. Томас уткнулся носом в мою макушку, обнимая меня в ответ.
— Ты закончила работу? — спросил меня козырёк.
— Да, мне пора домой, — произнесла я, мягко отстраняясь и убирая посуду на место. Томас предложил провести меня до дома, а я не отказалась.
Закончив с приборкой бара, мы с Томасом шли размеренным шагом в полном молчании. Знакомый маршрут от дома до бара, по которому я соскучилась, пронёсся очень быстро. И когда мы с ним подошли к подъезду, я предложила козырьку зайти попить чаю, на что он согласился.
Заходя в мою квартиру, Томми снял кепку и пальто, повешав их на крючок для одежды. Я повторила эти же манипуляции с собой.
— Какой будешь чай? — спросила я мужчину, открывая сервант с посудой.
— У тебя печенье есть? — я лишь помотала головой в знак отрицания.
— Нет, от него мыши заводятся, — сказала я, поставив две кружки на стол. Томас прошёл в глубь комнаты.
— Скрипка? Ты играешь? — спросил меня мужчина, я же подошла к нему поближе и открыла футляр с инструментом.
— Моя мама играла и меня научила. Последний раз я играла на ней, когда уезжала за город отдыхать, — произнесла я, взяв в руки скрипку и смычок. — Хочешь, я могу сыграть? — смотрела я на него. Он лишь усмехнулся и кивнул.
Я приняла привычную позу для игры и музыка заструилась, заполняя помещение. Я же погрузилась в свой мир, исполняя давно забытую мелодию. Её играла мне мама, а потом я нашла ноты и стала сама играть эту мелодию. Душа пела от неё, а я даже забыла, что в комнате находится Томас. Он слушал очень внимательно и, как мне показалось, расслабился. Но через пару минут я закончила и, убрав инструмент со смычком обратно в футляр, обернулась, но уткнулась носом в грудь Томаса. Подняв голову, мои глаза встретились со взглядом козырька. Поддавшись желанию, брюнет поцеловал меня. Отстраняться не хотелось, и простой поцелуй перерос в более страстный.
Пиджак Шелби улетел вглубь комнаты, как и его рубашка. Мои рубашка с юбкой улетели вслед за одеждой Томми. Руки мужчины блуждали по моему телу, лаская меня. Моё тело само поддавалось на ласку, а моё горло не смогло сдержать стоны, что тут же заполнили всю комнату. Губы мужчины перешли на шею, затем на ключицы, что смогло разжечь во мне самый настоящий пожар. Брюки Томаса улетели, а моя одежда была безжалостно разорвана козырьком.
Томми аккуратно уложил меня на кровать и навис над моим телом. Губы козырька вновь захватили мою шею, затем он плавно переходил на ключицы, грудь, живот, бёдра и вновь на шею. Мой разум давно перестал надрываться, прося остановиться. Из моего горла вырывались протяжные стоны, а низ животы заныл, прося продолжения.
Томас снял с себя последний элемент одежды. Ком желания накатывал всё сильнее и чувство предвкушения не отпускало. Глаза Томми и мои встретились, в них я прочитала нетерпение и сомнение. Я лишь заметно кивнула, давая ему знак, что готова. Чувство наполненности охватило меня моментально. И каждый новый толчок доставлял мне большое удовольствие. По началу Томми был слишком осторожен, но я смогла заставить его быть куда смелее. Я впилась своими ногтями в его спину, оставляя следы царапин, от которых он начал рычать и ускоряться. У меня было чувство, что я скоро охрипну, из-за тех криков, что я издавала.
Обхватив мою талию, Томми принял сидячее положение, поднимая меня, продолжая двигаться во мне. Перед моими глазами всё начало плыть. И в какой-то момент, всё моё тело содрогнулось и сжалось, а за всем этим меня накрыла волна наслаждения. А затем я почувствовала, что меня наполняет что-то тёплое. Блаженство накрыло меня второй волной.
Козырёк положил меня на кровать, а затем сам лёг на свободную половину. Моё сбившиеся дыхание стало приходить в норму, как и дыхание брюнета. Я легла на грудь мужчине, а он обнял меня, притягивая ближе к себе. Я посмотрела на него и увидела, что он со взглядом восхищения смотрел на потолок.
— Всё хорошо? — прервала я тишину.
— Я не слышу стука лопат за стеной, — восхищённо проговорил брюнет.
— Каких лопат? — спросила я у него, он же повернулся ко мне, смотря в мои глаза.
— Ты поможешь мне? — задал мне вопрос Томми.
— С чем помочь? — уточняя, спросила я у него.
— Со всем, со всей этой хуйнёй. С жизнью, с делами. Я нашёл тебя, а ты меня и мы сможем помочь друг другу. — произнёс козырёк, поглаживая меня по щеке, от чего я почти начинала мурлыкать.
Услышав его слова, я была немного в шоке. Он хочет связать со мной свою жизнь. Поднявшись на локте, придерживая одеяло на груди, которым укрыл меня Томас, я потянулась к губам мужчины и поцеловала его, он же ответил на поцелуй. Отстранившись, я легла к нему на плечо, переплетая наши пальцы. Дыхание стало выравниваться, а сознание стало уплывать и проваливаться в небытие.
========== Часть X ==========
Комментарий к Часть X
Дорогие читатели, спасибо вам за поддержку в этом году, что вы ждали главы и не кидали в меня тапочки, из-за того, что я долго не выпускала главы.
В этой истории осталось не так долго, но у меня есть мысли о небольших продолжениях или о полноценном продолжении этой истории.
И я хочу, чтобы вы решили это. Если хотите небольшие истории в 2-5 страниц, то пишите в комментариях #Мини, а если вы хотите большое продолжение, то пишите #Макси.
Жду ваших комментариев)))
А сейчас я поздравляю вас с Новый годом!!!
Приятного чтения)))
POV: Amelia Smith
Утро.
Приятное тепло, что разливалось по всему телу, просто окутало меня. В глаза противно светило солнце, сквозь не закрытые шторы. Я почувствовала, что меня окольцевали мужские руки и так не хотелось открывать глаза, но кто же мог знать, что мой кот будет настолько остроумен. Я открыла глаза и увидела, что Брубер продолжает тянуть шторку в сторону, пытаясь отодвинуть её, чтобы свет от солнца разбудил меня. Сегодня в Бирмингеме вышло солнце, такие дни редки, поэтому стоит только наслаждаться.
Я улыбнулась и осторожно, стараясь не разбудить Томаса, что спал рядом, встала с кровати. Наспех надев его рубашку, я на носочках прошла на кухню, чтобы покормить Брубера. Мой кот, увидев, что его хозяйка идёт на кухню, оставил шторку в покое и побежал на за мной, обгоняя и останавливаясь возле миски. Положив специальный сухой корм в миску кота, я поставила чайник на плиту. Чашки до сих пор стояли на столе и покрылись маленьким слоем пыли, поэтому я решила убрать только одну из них в сервант, а вторую сполоснуть водой.