— Вот сейчас мы об этом и узнаем, — пробормотал Том, прислушиваясь к звуку трансгрессии снаружи.
У мужчины, ввалившегося в дом, был несколько ошалелый вид, на плечах твидового пальто и в непослушных седых кудрях таяли снежинки, так что его удивление стало понятно ещё до того, как он воскликнул:
— Разорви меня саламандра, тут лето! Арго, ты где там застрял, не копошись!
— А что, в Дорсете снежно? — полюбопытствовал Уолли, рассматривая закутанного с ног до головы малыша, явившегося на зов.
— Ага, вьюга, метель, буран так и ярятся! — энергично подтвердил Ньют, вытряхивая ребёнка из пухового платка. — Невиданная погода для Дорсета с его обычно мягким климатом. Книззлы мои все офигели прям, по углам прячутся и глазенки свои изумленные таращат на метель за окном — мол, что за безобразие такое, где лето??? Пикетт со своей бандой, не поверите, в спячку залегли! — продолжая оживленно тараторить, Ньют освободил малыша от бесчисленных замоток и только потом осмотрелся, увидел Тоби и оживился: — О, смотрите-ка, это же маггл! — привлек ребёнка и на Тоби пальцем указал: — Вот смотри, видишь, этот дядя маггл, и он находится в доме волшебников. А ты говоришь, что так не бывает. А вот и нет! Бывает, ещё как бывает!
Мальчонка поглазел на Тоби и нерешительно прошептал:
— А он правда маггл, не сквиб?
— Нет, Арго, клянусь, самый настоящий маггл! — клятвенно заверил малыша Ньют. Принцы и Снейпы сидели тихо, как мышки, даже не думая протестовать против такого нежданного цирка. Ибо даже ежику было понятно, что неспроста Ньют преподает мальчику столь спонтанный урок. А Тоби, видя сомнения в глазах мальчика, решил поддержать Ньюта.
— Не сомневайся, парень, я правда маггл. Потому что не вижу Патронуса.
— Правда? — воспрял малыш. И похвастался: — А я вижу! А как ты оказался в доме волшебников, мистер маггл?
— Очень просто, — Тоби сделал «страшные» глаза и прибавил в голос значимости: — Я женился на ведьме!
— Ого! — мальчуган действительно восхитился, вызвав у взрослых умиленный смех.
— Мерлин, Ньютон, кто этот ребёнок? — отсмеявшись, спросил Уолли.
— Сын моих соседей, — вздохнул Ньют. — Не хочу называть имена этих недостойных людей…
— А что случилось? — поинтересовалась Иоланта, незаметно ставя перед гостем чашку горячего чая. Ньют, уже снявший пальто, размотал с шеи толстый шарф и схватился за горячую емкость обеими руками. Отхлебнул, посмотрел, как такой же чай ставят перед ребёнком, и заговорил:
— Некоторые семейки чистокровных прямо-таки впадают в панику, когда в их семьях рождается сквиб. Вот и его семья не стала исключением. Всё чаще я видел Аргуса на улице совсем одного, а последний случай, которому я стал свидетелем, и вовсе возмутил до глубины души. Иду я к себе домой, ни о чем не думаю, не переживаю, и вижу вот такую картинку: папаша широким шагом чешет через поле, а за ним, падая и спотыкаясь от спешки, бежит-торопится ребёнок. Уставший, заплаканный, напуганный, спешит за папкой, сопли по чумазой рожице размазывает и сползающие штанишки подтягивает. А папаша нет-нет да и притормозит и с руганью на дитёнка кулаком замахивается — прочь гонит: «Пшел вон, не нужен ты мне!», а ребёнок хнычет: «Папочка, за что? Я же тебя люблю!» Это меня просто потрясло, да так, что я счел нужным вмешаться: «Фентон, — воззвал я к нему, — да человек ли ты?! Что ж ты к сыну-то так обращаешься? Разве так можно?! К родственникам бы его отправил, зачем же так, как к собаке бродячей…» Так он на меня так посмотрел, ну чисто василиск, чудо что взглядом не убил! В общем, забрал я ребёнка к себе от греха подальше, а на днях поднял с женой вопрос о его усыновлении, да жена против оказалась, американка черствая… Мы уже в суде собачимся, никак не можем договориться насчет ребёнка. Приюты-то упразднены, сейчас фостерское движение, но отдавать ребёнка таким я что-то боюсь, как бы чего похуже не случилось…
— Фентон? — нахмурился Уолли. Посмотрел на мальчика, и его лицо прояснилось. — Филч?! Фентон Филч. Д-да уж, совсем зажрались они в своём аристократизме, аж от фрейлин королевы Виктории свой род отслеживают. А что не сами короли? Скромности не хватает? Но ты прав, Ньют, скверно они с мальчиком обращаются. Значит, хочешь его в семью пристроить, раз твоя жена против?
— Да я бы сам его взял, но это возможно только через развод. Да-да, именно такие условия Тина и предъявила: или она, или он! — с отчаянием проговорил Ньют.
— А что так? Она же, вроде, сама мать? — осторожно заметила Иоланта.
— Мать-то она мать, но вы же сами видите, как поздно мы стали родителями, мне шестьдесят три, ей… Не скажу. Короче, Тина родила предельно поздно, настолько поздно, что перепрыгнула свой материнский инстинкт, не дав ему проснуться. Нашего сына кормилица кормит. Вы посмотрите только: по возрасту я с вами дед, а сам молодой отец!.. А с Аргусом у нас вот такая проблема: волшебники его брать не хотят, а семья простых людей неизвестно как скажется на самом мальчике. Ему три года, но отчуждение родной семьи уже наложило на Аргуса печать изгоя. Представить страшно, как ему трудно станет жить в окружении магов, заклинаний и всего волшебного, и при этом самому не уметь творить волшебство. А семей, состоящих из одних сквибов, я что-то не вижу в ближайшем доступе, да и нет таких, наверное… Вот если бы нашлась такая семья, в которой были сразу и волшебники, и сквибы, тогда и проблем не стало бы. Да кто согласится принять к себе ещё одного такого же увечного волшебника без магии?..