— Тут паренька одного, Тобиаса Снейпа, решили посвятить в мир магии, девочка, ты уж его благослови, будь добра. Человек он достойный, раз сами маги вознамерились сделать его частью своего волшебного сообщества, — дождавшись кивка от зверя, Ньют развернулся, взял за руку Аргуса и сказал остальным: — Давайте отойдем. Им нужно побыть наедине.
Отошли маги, уведя с собой Эйлин (та всю дорогу к дому на мужа оборачивалась, словно боялась за него), и оставили Тоби наедине с огромной цилинь. О которой, повторяю, Тоби ничего не знал, иначе б насторожился. Ведь цилини являются природными эмпатами-легилиментами, и душу человека читают так же легко, как мы с вами эти строки. Я это к чему? К тому, что Гарри Поттера в теле Тобиаса цилинь прекрасно разглядела. Проникла в самую его душу своими яснейшими глазами-рентгенами и тщательно просканировала, исследуя все самые-самые потаенные уголочки…
И увидела в них всё. И первый год жизни Гарри с мамой-папой, и смерть его родителей от руки Неназываемого, и горькие детские годы в чулане под лестницей, и счастливые миги знакомства с Хогвартсом, Роном и Гермионой… Всю жизнь Гарри Поттера просмотрела мудрая цилинь, все школьные приключения от цербера до последней Авады Темного Лорда. И последние несколько месяцев в новом теле также внимательно проштудировала, все страхи и сомнения нечаянного попаданца. По мере просмотра цилинь всё глубже и больше проникала в чувства Гарри Поттера, а проникнув и поняв, сглаживала все острые углы, смягчая и углубляя то, от чего Гарри вот уже два месяца пытался откреститься, считая, что занимает чужое тело. Хоть он и смирился мысленно со своим положением, в душе всё же противился, пытался держать дистанцию, думая, что не имеет права любить чужую жену… Вот эту проблему сейчас и решала цилинь — надо было как-то примирить душу Гарри с его же мыслями.
И помочь в этом может, пожалуй, только одно — полное слияние души и тела. Инь и Янь, Черное и Белое, Начало и Конец. Ведь от полного слияния души и тела зависит Гармония Жизни. Вот только проблема в том, что душа и тело должны с рождения находиться в одном Ци изначально. А тут как быть, если душа принадлежит Гарри Поттеру, а тело — Тобиасу Снейпу? Как им слиться воедино? Душа же рождается с телом… Вернее, зарождается вместе с жизнью эмбриона в материнской утробе. А жизнь зарождается с момента деления клеток. Ох парни-парни, как же с вами сложно-то!.. Тело того, кто умер, душа того, кто ещё не родился, что за странный парадокс мир подкинул…
Но цилинь упорна. Она старается, ищет выход. И находит!
Цилинь проникла глубоко-глубоко в мозг Тоби. В самые-самые отдаленные его участки, отвечающие за память реципиента. В ту самую таинственную область, в которую ещё никогда не проникал ни один самый искусный нейрохирург. В ментальную часть ци, пребывающую в теле изначально, и которая обычно остается в бренной оболочке после её смерти. Этакий отпечаток личности, остающийся после ухода души… Ведь от умершего остается не одно только тело, но и то, что составляло человека в целом: его память, привычки, поступки, жизнь.
Вот её-то цилинь нашла и вытащила, чтобы дать возможность душе Гарри слиться с памятью Тоби. Инь Янь. Нематериальное в материальное, придать форму бесформенной энергии. Несмотря на противоположность, Инь и Янь формируют единство и дополняют друг друга. И ей это удалось — ментальный отпечаток Тобиаса переплелся и слился с душой Гарри, становясь с ней единым целым. Ну и напоследок легонькое внушение с толикой волшебства, чтобы физическое тело Тоби обрело дар видеть магию. Закончив благословение, цилинь мягко отступила назад, обрывая связь с человеком.
— Ох черт!.. — вынырнув из внезапного транса, Тоби очумело оглянулся по сторонам — вокруг всё тот же луг, рядом раскидистый дуб и цилинь, кротко моргающая на него. А он кто? Тоби настороженно прислушался к себе, попутно ощупывая бока и грудь: ну вроде он… Просто… Да, просто память у него стала полнее, как после долгой амнезии. К памяти Поттера теперь плавно примешивалась память Тобиаса: детство средь каменистых холмов Йоркшира, песни матери перед сном, рык и ремень рассерженного отца, от которого Тоби прячется под кровать или в платяной шкаф. Всё это чудесным и естественным образом плавно переплетается с памятью Гарри Поттера, прибавляясь к уже имеющимся запиранию в чулане и учебе в Хогвартсе. А главное, появились воспоминания взрослого Тоби: свадьба с Эйлин, смерть и похороны родителей, огромные долги, оставшиеся в наследство от отца горняка, продажа дома и покупка более дешевого жилья, переезд… Хм, приятно же сознавать, что он не на той грязной улочке Паучьего тупичка вырос, оказывается — он йоркширец! От сознания этого Тоби горделиво расправил плечи — он сын шахтера, с отличием закончил школу, состоял в школьной баскетбольной команде, участвовал в ежегодных соревнованиях по спортивной гребле. И даже… вау, выступал в местном театре, играя силачей и великанов, а один раз даже сыграл Голиафа, библейского персонажа! И места-то там: Гул, Снейт, река Эр и пруд Фиш в роскошном парке Карлтон Пондс неподалеку… Ох, до чего ж здорово-то, вспомнить родные места!..